- Сын шамана мальчиком утонул в Миссури...
- А если не утонул? А его просто унесло? Его же так и не нашли! - с горячностью присущей юности воскликнул молодой индеец.
- Если это и так, то воспитали его эти ходоки, он такой же, как они. - Токэй Ито кивнул своим мыслям. - Что еще?
- У этого, которого зовут то Оле, то шведом, жена чернокожая! Я слышал, как он их повариху ругал, когда ведра с водой у нее отнял. А потом этих дежурных по кухне ругал, что отлынивают, и ворчал, что у него дома такая же точно, что по цвету, что по упрямству.
- Как ты узнал, что их называют ходоками? - задал следующий экзаменационный вопрос отец.
- Да эта Маря, - парень так и не смог произнести имя женщины правильно, - скомандовала девушками «жгем!», и они все кинулись на сцену. Я думал, они жечь что-то будут и стал оглядываться, что именно. А тот, в красивом мундире, засмеялся и сказал, что эти ходоки так чудно говорят. Жечь, значит танцевать надо так, чтобы пар из ушей шел. Но и пара у них не пошло!
Токей Ито рассмеялся, таким недоуменным было лицо сына.
- Ты сумел понять то, что ты услышал и увидел. Ибо смотреть и видеть - это совсем разное, - похвалил сына индеец. - А те слова - это называется жаргон, хотя я тоже не слышал такого в цирке. Ты помнишь, что я и твой дед Матотаупа выступали в цирке белых?
- Да, вас послали вожди, чтобы узнать как можно больше об обычаях белых людей. И Матотаупа погиб как воин, исполняя свой долг!
Старший индеец прищурился, глядя на угли, по которым пробегали язычки пламени. Аккуратно положил на них несколько небольших веток, дождавшись, когда они займутся веселым пламенем, поднял глаза на сына.
- В том цирке артист никогда не помог бы поварихе нести ведра. Униформистов и конюхов ни за что не посадили бы за стол с артистами. Даже сидеть рядом не позволили бы, не то, что есть с общего стола... Там раздавали пинки и подзатыльники всем, кто слабее и моложе. Насмехались над старыми артистами, которые уже не в силах были работать как раньше. Медведя, привязали бы короткой цепью и избили бы до полусмерти. А твой дед умер задолго до своей гибели...
- Отец? - парень был явно ошарашен.
- Тебе уже пора узнать то, что знают твои старшие братья. Твой дед был могучим воином, но его победила огненная вода бледнолицых. Там, в цирке, он пристрастился к ней, и чуть не стал предателем. Он умер не как воин, когда стал, напиваясь, играть в карты, ругаться и валяться пьяным на земле. Погиб, шагнув под колеса повозки, потому что тоже был пьян, но смерть помогла ему не стать предателем... - Токэй Ито говорил внешне спокойно. Он рассказывает эту историю уже четвертому сыну, а все равно позор отца и бессилие, что не сумел тогда ничего поделать, больно жалили душу.
- Поэтому ты ненавидишь огненную воду и презираешь тех, кто ее пьет, - почти шепотом произнес сын, наконец, поняв подоплеку поведения своего отца. Пораженный услышанным до глубины души, он отвел глаза от костра. Он смотрел туда, где свет растворялся в темноте ночи, становясь сплетением изменчивых теней. Кочка, поросшая молодой травой и весенними цветами, открыла два светящихся желтым глаза. Медленно моргнула и уставилась прямо в глаза молодому индейцу. Эти кошачьи глаза с вертикальным зрачком, который становился то уже, то шире в такт мельканию света, вогнали парня в ступор. Потом он мотнул головой.
- Отец, там глаза, - он на секунду отвлекся, а когда посмотрел снова, никаких глаз, как и самой кочки уже не было...
- Духи прерий всегда рядом с нами, - Токэй Ито усмехнулся, хотя его сын уже стал воином, но восемнадцать зим это так мало...
- Невс, скотина, ты что там творишь?! Какие, к хренам глаза пополам с духам?! - Ло был в ярости.
- Они ку-у-рицу ели, а она па-ухла! - оправдывался Невс, со спины которого пропадали последние цветочки, замещаясь рыжей шерстью.
-Тварь ты ненасытная! Вот сделаем, как Марья советовала, пошлем тебя мышковать! - пригрозил командир.
- У меня-у, заряд на во-у-семь планок, - попытался вызвать к себе жалость биофаг.
- Вот вставим тебе штекер под хвост, а разъем - в динамо машину, и зарядишься на все сто...- подбавил ужаса Джонатан, который на пару с командиром виртуально присутствовал у костерка.
- Я бо-ульше не бу-уду!
Отключив, связь двое мужчин задумчиво уставились на огонек керосиновой лампы.
- Ох, не зря нас на этот праздник пригласили... Может, ну его эти священные горы? - вздохнул Ло. - Уж больно не хочется подставлять Сонка под разборки его родословной. Ну, поедем вверх по течению Миссури, а там уж в прерии и мимо этого Блэк Хилса просочимся.
- Ты сам веришь в то, что предлагаешь? - усмехнулся Джонатан. - Если уж местное СБ нами заинтересовалось, то найти караван на равнине им раз плюнуть. К тому же, как это будет выглядеть? Мы уезжаем в безлюдье, вместо того чтобы поработать в более заселенной местности.
- Ладно, авось не съедят парня, в конце концов, прикинется «сыном полка».
- Вот на это можешь не рассчитывать, - опять обломал командира аналитик. - Парень от своей многочисленной родни не откажется. Для белых он любую легенду воспроизведет, а вот для такого знаменитого предка, как этот шаман, не захочет. И вообще, я не уверен, что там наши легенды прокатят... Подловят нас на несоответствиях на раз, как этот Токэй Ито, а там он не один будет на этом празднике.
- Ладно, пошли спать, поздно уже, - зевнул Ло. - Этот изверг, что Марья себе в мужья нашла, поднимет же на тренировку спозаранку.
- Ха! А сам что, не такой?! – насмешливо хохотнул Джонатан.
РЕШИЛА ПОХВАСТАТЬСЯ, ЧТО ВАШ АВТОР (ИЛИ АВТОРИЦА?)ТОЖЕ НЕ ЧУЖДА ТВОРЧЕСТВА К КОТОРОМУ НУЖНО ПРИЛОЖИТЬ РУЧКИ. Снежинки вырезаются просто ножницами:))) 
ГЛАВА 25
Невс появился в лагере неслышной тенью и сразу отправился в кухню. Доклады о состоянии дел на объекте от своих автономных модулей он получил, как только те вошли в зону доступа. И теперь собирался спокойно подкрепиться. Хотя по дороге он поймал и схарчил трех луговых собачек, собственно, поэтому так и задержался. Еда - это святое! Если повариха утром обнаружит нетронутое подношение, то может и обидеться. Иногда поведение людей не укладывалось ни в одну схему, заложенную в его базе.
На стол, к красивой тарелке, он уже не лез, получив пару раз в нос неопасный, но очень неприятный заряд. Причем от попытки к попытке мощность разряда увеличивалась. После третьего раза кошак решил оставить эксперименты по добыванию чужих вкуснявок. Ему еду ставили на пол, в специально закрытой кастрюле. Невс легко ее открывал, а вот всякие пришлые козявки в еду не попадали. Уж за жуками он следить не брался.
Крышка, аккуратно снятая зубами, легла на пол, и биофаг уже впился клыками в кусок пирога, как сбоку мелькнуло что-то белое и призывно мурлыкнуло. Белая и явно породистая кошечка призывно изогнулась, а потом завалилась на спину и стала кататься по полу. Невс склонил голову набок, наблюдал представление, методично пережевывая при этом пищу. Кошка опять села и мявкнула уже возмущенно.
- Про-усти девочка, но ты-у не по адре-усу, - Невс облизнулся, кошка насторожилась, видимо, говорящие коты ей еще не попа-дались. Потом дернула головой и опять начала валяться. - Я все-у понимаю, но гормо-унов мне в бак недолили, - кошка вдруг с положения лежа рванула к коту, как заправский спецназовец. Ее глаза были просто одуревшими.
- Да что за?! - возмутился Невс, прихватил кошку зубами за загривок, выволок мгновенно обмякшую тушку на порог и уронил на землю. Застыл, сканируя окружающее пространство.
- Вау-у! Вот это-у да! - он рысью пересек двор цирка и вспрыгнул на фургон, в котором спали девочки. - Дево-учкам оно не надо, а оста-ульным… - кот ехидно ощерился.
Кианг проснулся от того, что замерз. Сквозь дрему он слышал, как на улице вовсю пели птицы, и явно пора было вставать на утреннюю тренировку. Ему почему-то было холодно. Оказалось, что накрыт он самым краешком одеяла, все остальное намотала на себя Марья. Кианг улыбнулся, ну что же, его честно предупредили о такой возможности. Марья сразу предложила спать каждый под своим, но он сам отказался. Теперь рассматривал плотный кокон, соорудить который во сне еще нужно суметь! Даже нос женщина спрятала в складку одеяла. Кианг наклонился и осторожно поцеловал Марью в уголок закрытого глаза, женщина что-то бормотнула, но просыпаться и не подумала.