- Марь, - Эни дернула «тетушку» за рукав. - А чего эта тетенька так мается? - девушка показала глазами на хозяйку подворья. Женщина пялилась на дополнительных гостей и то бледнела, то краснела. Использовать свои способности в такой ситуации было практически невозможно. Количество окружающих людей и их бурные, в данном случае, радостные эмоции, почти мгновенно вогнали бы любого из ходоков в состояние близкое к тяжелому опьянению. Исключение составлял разве что Ло, но его рядом не было.
Тем временем подошла очередь ходоков. Федор, как самый старший, провозгласил здравицу. Упомянул не только молодых, но и родителей с обеих сторон, чем заслужил ободрительные возгласы. Марья развернула для демонстрации шаль, и та полилась, переливаясь мягким шелковым блеском. Женская половина собравшихся завистливо вздохнула, а свекровь тут же убрала шаль из кучи остальных подарков. Лоскутное одеяло, развернутое девочками, тоже вызвало одобрение, но шаль была вне конкуренции. Молодых под нескончаемое песнопение торжественно усадили во главе стола. Гости как-то быстро расселись за длинным столом, и цирковые поняли, что свободных мест для них уже нет. Ник обернулся к хозяину и увидел сцену, за которой уже некоторое время наблюдали все остальные. Хозяин что-то шипел своей жене. Судя по свекольному цвету ее лица, годными для печати в этой речи были разве что предлоги, и то не все… Потом женщина развернулась и, несмотря на внушительной округлости фигуру, буквально бегом кинулась к кухонному навесу. Мужик быстро подошел к кучке гостей, стараясь улыбаться как можно жизнерадостней, но улыбка упорно сползала в сторону оскала.
- Ходимте, добродии! Жинка вам мисця приготувала, он там разом с робитныкамы. Зцыми, як йых - ковбоямы.
Стол, за которым им приготовила места хозяйка, и за которым расположились работники, стоял отдельно. Совсем. Задвинутый в проход к конюшне, он выглядывал в общий двор только непокрытым скатертью торцом... Ходоки, замерли, ожидая взрыва негодования от Федора Артемьича. Но тот, взглянув в ту сторону, куда показывал хозяин, обернулся, смерил мужика ледяным взглядом. Величественно развернулся и кивнул спутникам:
- Ковбои свои люди, да и говорят понятно, язык не коверкают!
И двинулся вперед, остальные быстро разобрались по парам. Мужчины куртуазно согнули руки в локте, дамы благосклонно положили на них свои руки, и чуть приподняв подолы, последовали за Федором. Только Дени и Сашка шли одни, им дам не хватило. Хотя еще в цирке Ник пытался выступать насчет легенды, но Ло ему доходчиво объяснил, что легенда слегка откорректировалась. Если остальные демонстративно не обращали внимания на сидевших за основным столом гостей, то Кианг наоборот был столь же демонстративно внимателен. Вон, пузатый староста, смотрел на хозяина подворья весьма неодобрительно. А вот эти гости, индейская семья, сидят на почетных местах, рядом с тем же старостой. И пусть ему, рассказывают сказки, что ходоки их не заметили и не рассмотрели. Но ни заинтересованности, ни удивления, ни лишнего взгляда в сторону этих гостей не бросили. Остальные селяне, в большинстве своем, недоумевали. Одни, почему таких явно богатых людей, посадили с батраками. Другие, почему эти гости согласились с такой несправедливостью, ведь сделанные ими подарки, особенно шаль, стоили так дорого, что и не сказать.
Цирковые, подойдя к отведенному им столу, поздоровались с сидящими за ним десятком мужчин. Те дружно встали, приветствуя дам. Почти все не очень молодые, загорелые, опрятно одетые и тоже явно удивленные.
- А нам сказали, что тут будут циркачи сидеть,- растеряно сообщил младший из ковбоев, парню на вид было не больше восемнадцати.
Но ответить ему не успели, сбоку как уродились две тетки с подносами заставленными тарелками. На руке одной висела скатерть. Тетка затараторила, мешая украинские и английские слова так, что поняли ее с трудом. Оказывается, ну такая нерасторопная девица этот стол накрывала. Про скатерть забыла, харчив не доложила и вообще просто жуть. От скатерти сидящие за столом дружно отказались, ибо снимать уже стоящую еду и сервировку было просто лень. Вот принесенные тарелки с пирогами, холодцом и прочими вкусностями быстро приняли и расставили. Тетки развернулись и потопали по дорожке, они обходили двор огородами, чтобы гости не видели их маневров с подносами наперевес.
- Красавицы! - окликнул их Федор Артемьич. - А поросенок нам полагается, как и остальным гостям? Так вы к нему хрену побольше захватите! - спины женщин закаменели, девчонки захихикали, а ковбои рассмеялись, когда подавальщицы уже скрылись с глаз.