(где то так)
- Каждая невеста должна сделать так? - спросил Желчь сидящего рядом Джонатана. Смотрел он при этом почему-то на сестренку Ю.
- Нет, конечно! - улыбнулся аналитик, он кратко объяснил подоплеку сего действа. - Хотя сестренка Кианга тоже с чашки не упадет, хотя и без выкрутасов.
Девушка сменила праздничный наряд на широкие брюки и длинную тунику с разрезами по бокам, перетянутую в талии длинным поясом.
- Я приехал поговорить с ее братом Киангом, - Желчь, не отрываясь, смотрел на девушку. - Скажи, это его полное имя?
- Нет. Его полное имя Кианг Шуй, что значит Сильная Вода, - аналитик удивился, но внешне остался спокойным.
- Ло, - позвал он по связи. - Вот чтобы мне треснуть, сейчас Ю сватать будут!
- Да иди ты!- Марья обернулась изумленно. Потом наклонилась и что-то зашептала на ухо Киангу. Тот не обернулся, но его спина слегка напряглась.
- Если вспомнить, как Хромой Мишутка завис, увидев Ю, то вполне может быть... - Оле оглянулся через плечо.
- А его сестру зовут Шон Ю - Изящный Дождь.
Вождь перевел глаза на Ло, как бы невзначай мигрирующего поближе к молодоженам:
- А его?
- Лонгвей, - Джонатан задумался, как перевести это имя поточней. - Путь Дракона. Дракон - это...
Индеец опять кивнул:
- Я знаю: сильный злой зверь...
- Это в Европах у белых он злой, а в Китае - сильный, мудрый и не совсем зверь. Помогает хорошим людям, а плохим и голову откусить может.
На лице Желчи появилось выражение, которое можно было перевести как – «Белые-е-е, в своем репертуаре»...
Когда Желчь с Джонатаном подошли к новобрачным, Ло уже сидел рядом с ними и наглаживал переднюю половину Невса. Задняя лежала на коленях у Марьи, а хвост достался Киангу, который слегка подергивал за кончик пятой конечности. Однако кот на это не реагировал. Если вождь надеялся, что все дружно уйдут, то он ошибся. Сидящие действительно дружно остались на месте, Джонатан молча к ним присоединился, и все так же дружно и молча уставились на Желчь. Включая Невса. Ящерки, притопав, в развалку улеглись, изобразив из себя инь-янь, прикрыли глаза третьим веком, изобразив обожравшихся и спящих. Только Потапыч, громко чихнув, прокосолапил к клетке, влез в открытую дверцу и, забравшись на любимую полку, отрубился без притворства.
Когда индеец сел напротив, Марья, наконец, заметила, насколько нарядней он сегодня одет. Сначала из-за волнения ей было вообще ни до чего. За столом все празднично одетые отлично маскировали вождя. Но теперь в глаза бросилась сережка в левом ухе, в виде листика, выточенная из раковины. Кружок, лежащий в ложбинке между ключиц, из того же материала, с пропущенным сквозь него кожаным ремешком. Украшения были очень соразмерны с этим не мелким мужчиной и отлично смотрелись с темно-желтой рубахой. На голове присутствовал сложенный в широкую полосу желтый, как и рубаха, платок, кокетливо демонстрировавший уголок над ухом и пучок коротеньких, но очень пушистых белых перьев ближе к затылку. До сих пор все встреченные индейцы, включая и Желчь, не носили на волосах никаких бандан, хайратников и даже тоненьких ремешков. Только косы, низко под ушами завязанные хвосты, или свободно рассыпанные гривы.
Волосы Желчи, тщательно расчесанные и сплетенные в толстые косы, спускались на грудь. Короче, выглядел мужик празднично и торжественно, а так как на свадьбу он попал совершенно случайно, то все это «жу-жу-жу» было явно неспроста. Народ молчал, давая гостю высказаться первым, что, по обычаям индейцев, было простой вежливостью. Ло замкнул внутреннюю связь на них четверых, все же уважив желание гостя хоть о какой-то конфиденциальности.
- Когда молодой воин хочет привести в свою типи девушку и сделать ее своей скво, он говорит об этом отцу, - Желчь смотрел только на Кианга. - Отец воина идет к отцу девушки, они курят трубку и разговаривают, - индеец замолчал, но слушатели смотрели на него внимательно и ждали продолжения. Желчь все больше убеждался, что молодой индеец, живущий в цирке, рассказывал об обычаях своего племени. Уважающие себя люди никогда не станут перебивать того, кто говорит. Они выслушают и только потом заговорят сами. - Хромой Медведь, сын моего брата, ушедшего в страну вечной охоты, и я пришел говорить вместо его отца, - индеец замолчал, выжидательно глядя на Кианга. Тот медленно с явным уважением склонил голову:
- Наш отец тоже ушел в лучший мир, но ты можешь говорить со мной.
Желчь не заставил себя уговаривать, а разразился речью, в которой расхваливал предлагаемого жениха на все заставки. И воин он наилучший, и лошадей у него табун, и дом зимний в поселке рядом с фермой-сыроварней, и типи летняя из самолучших шкур и самых прямых жердей! И жена его не будет нуждаться ни в чем!
Кианг слушал, сидя неподвижным сфинксом, а потом, когда фонтан восхвалений иссяк, спросил:
- Сколько зим видели глаза Хромого Медведя?
- Двадцать пять.
- У него уже есть жены?!
- Нет... - мужчины молча смотрели на Желчь, всем своим видом выражая недоумение сим фактом. Марья позволила себе хмыкнуть и выгнуть бровь.
- Он что-у боу-льной?!- Невс, естественно, и не подумал смолчать.
- Невеста Хромого медведя погибла вместе с его матерью... - Желчь закаменел лицом. - Пять зим назад.
- ШО и у этого тоу-же?! - кот выдрался из-под руки Ло и уселся, таращась на вождя.
- Вот уж точно...
- Тишина в канале, - приказал Ло, прихватив Невса за ухо и силком уложив на место.
- Среди народа лакота нет красивых девушек? - удивился Кианг.
- Чья бы ко-урова мычала! Сам на ки-утаянке не женился... - это был театральный шепот Невса, за что он тут же поплатился выкрученным ухом и прямым приказом заткнуться.
- Многие девушки лакота, шайен и черноногих, мечтали услышать песню его флейты. Но ни одна не сломала камень его сердца... Кроме твоей сестры Шон Ю, - губ Желчи коснулась улыбка, и его лицо словно осветилось внутренним светом.
Кианг посмотрел на сестренку, которая не сводила глаз с кружка беседующих, и кивнул ей, подзывая. Ю грациозно поднялась и буквально поплыла к брату. Пока она шла, Киангу по связи быстро объяснили, что Желчь совершенно искренен в своих словах и посему говорит правду. Марья отодвинулась и похлопала рукой по скамье, приглашая девушку сесть между ней и братом.
- Солнышко, - обратилась Марья к девушке, - ты нашего гостя Хромого Медведя помнишь?
- Помню, - Ю потупила глазки и залилась румянцем, вынула из рукава платья веер и спрятала за ним лицо.
- Он попросил Желчь тебя сосватать.
- Ой, а он что, сваха?! - девушка во все глаза уставилась на индейца забыв про веер.
- Нет, конечно! - Марья улыбнулась, это мужикам нужно держать покерфейс, а ей можно не заморачиваться. - У лакота о свадьбе договариваются старшие мужчины.
Сестренка Ю кивнула и задала следующий вопрос, буквально наповал сразивший и ходоков, и индейца.
- А какой женой я буду, второй или третьей? - сказано это было так спокойно и по-деловому, что Желчь просто-таки охренел.
- Первой...
- Я буду тай-тай - старшей женой?! - неподдельно изумилась и обрадовалась Ю. Но через пару секунд нахмурилась и спросила, выдав вопросом полную солидарность с Невсом и свой юный возраст:
- Он что, больной?
На мужиков напал приступ кашля. Кианг строго выговорил сестренке на родном языке, после чего она резко покраснела и потупилась.
Марья же, отобрав у девушки веер, сама спрятала за ним лицо.
Смущенная Ю подняла глаза, а потом взяла, да и обиделась:
- Он же старый! И двух жен он точно прокормит, да у него уже штук пять детишек должно быть! - и Ю провела рукой в воздухе, от пояса и вниз к земле, показывая рост детишек. Кашель стал еще громче и интенсивней.
- Молодые воины лакота редко приводят в свою типи скво, пока их глаза не увидят двадцать две зимы, - доброжелательно пояснил Желчь. - А белые женщины хотят быть единственными жёнами.