Фиар тут же вскочила. Им едва хватило времени, чтобы свернуть лагерь и привести себя в порядок. Завтракать придётся на ходу, подумал воин. Вернее сказать, на бегу.
Так и получилось. Холод действовал и на нежить: те, кто взобрались на скалу первыми, двигались, словно сонные мухи.
Тропа оказалась очень крутой; Ривллим с ужасом подумал, что подъёма в таком темпе ему не выдержать. Фиар была сама бодрость. Ещё бы, весь груз приходится тащить ему…
Ольт тоже не был подготовлен к высокогорью. Кое — какие тёплые вещи у него есть. Но вот путешествовать по снегу в сандалиях — об этом он не подумал. Проклятие!
Ворота в город показались после третьего перевала. Если через пару — другую часов он не достигнет города, дело плохо.
Пока он движется, ему тепло. Есть приходилось на ходу.
Трудно описать облегчение, которое он испытал, когда, взобравшись на очередной гребень, увидел внизу широкую ровную площадку перед массивной, высокой скалой и причудливые каменные ворота. И изображения, и надписи не оставляли сомнения — он добрался. Наконец — то…
Ольт поскользнулся, и некоторое время ехал вниз на спине, в вихре поднятого снега. Что не убавило энтузиазма.
Оказавшись на площадке, ольт осмотрелся.
Ему стало куда менее весело. На площадке не было следов. Снег старый, слежавшийся.
Кто сказал, что здешним жителям приходится пользоваться этим выходом? Они должны предпочитать телепортацию.
Вемкамтамаи подошёл к воротам и постучал.
Гулкое эхо ответило ему.
Ольт постучал повторно. Никто не торопился открыть.
Он потянул створки на себя — те неожиданно легко подались. Однако снег мешал воротам открыться.
Изнутри повеяло сухим теплом. Обитаемым теплом.
Вемкамтамаи окликнул предполагаемых привратников — тщетно.
Два осторожных удара молотом обратили часть снежной корки в невесомую пыль. Удалось отворить правую створку настолько, чтобы протиснуться внутрь.
Когда он прошёл десяток шагов, испугался в третий раз за прошедшие сутки. Толстый слой пыли лежал на полу — здесь давно никто не ходил. Ольт прикрыл ворота и уселся прямо на пол.
Его спутников ещё не было.
Когда они придут, их будет ждать весьма неприятный сюрприз.
Дорога вверх оказалась сложным испытанием. Воздух был разрежён, сух и холоден; в глазах то и дело начинали мелькать чёрные пятна. Каждые десять — пятнадцать минут приходилось останавливаться, чтобы перевести дух. Фиар молча смотрела на него, как казалось — с сочувствием.
Время от времени они пытались устроить обвал. Позади них появлялось всё больше и больше нежити. Тёмная сил не жалела.
Однако создатели тропинки позаботились о безопасности. Лишь два раза путешественникам удалось обрушить груду смёрзшихся ледяных глыб и камней, достаточную, чтобы задержать покойников.
Нежить двигалась медленно, но верно. Подобно муравьям, ползла по скалам, по снегу, друг по другу — неумолимо приближаясь.
Спустя две трети пути Ривллим понял, что не может сделать ни шагу. Смутно он осознавал, что Фиар подхватывает его, помогает подняться на ноги и волочёт куда — то. Затем он услышал звук очередного обвала. И тишина зазвенела в ушах.
Минуты через три обессиливающая усталость начала проходить.
Подняв голову, воин понял, отчего остановилась Фиар. Они находились на небольшой неправильной формы площадке. Посреди возвышалась каменная плита, примерно два на три метра, выбитая в скале. Как и остальная площадка, плита была совершенно горизонтальной. В отличие от окружающих скал, на площадке не было ни снежинки.
Дальнейший путь преграждала высокая скала, метров сорок в высоту. По обе стороны от неё громоздились ледяные глыбы. Без снаряжения нечего и мечтать преодолеть их. В особенности теперь, когда они выбились из сил. Он, во всяком случае.
Ривллим почувствовал, как Фиар подтаскивает его к плите. Уселась рядом с ним и, закрыв лицо ладонями, замерла.
От плиты исходило слабое тепло. Ривллим ощутил, что силы быстро возвращаются. Вместе с ними пришло чувство непереносимого голода. Ривллим улёгся на плиту. На ней смутно различались какие — то знаки, но сейчас это не имело значения. Ничто не имело значения.
Ольт услышал знакомый звук лопнувшей струны и поспешил к выходу. Светящиеся стрелки, оставленные им, сильно помогали. Выбежав наружу, ольт увидел знакомые полосы, пересекающиеся в зените.
И ощутил, как вздрогнула под ногами гора.
Фиар решительно поднялась на ноги и стёрла со лба знак. Тут же судорожно вздохнула и прижала к груди оба запястья. Воин поднялся (таинственным образом ощущая себя полностью отдохнувшим) и взглянул вниз, с самого края. Огонь и лёд. Льда вокруг предостаточно, а где взять огонь? Была видна вся армия нежити. Их было, наверное, тысяч пять. Вытянулись длинным овалом — чёрные точки на белом фоне. Сколько им потребуется времени? Минут пятнадцать, оценил Ривллим. Не больше. Вон как стараются…
Ложная бодрость быстро рассеивалась.
Фиар металась по площадке, осматривая пути к отступлению. Не нашла, уселась у плиты на колени и закрыла лицо ладонями.
— Мы в ловушке, — Ривллим устало опустился рядом. — Через четверть часа они будут здесь.
Девушка кивнула, не отнимая ладоней. Потрясающая выдержка, подумал воин с восхищением. Жаль, некому будет рассказать.
Молчание продолжалось. Ривллиму почудилось, что он слышит невнятный шорох — свидетельство того, что враг приближается.
— Ты сможешь растопить этот лёд? — указал воин на огромные, в три человеческих роста, куски, подпиравшие скалу с боков. — Или подплавить, чтобы рухнули?
— Нет, — отозвалась Фиар, убирая ладони. Она выглядела страшно уставшей; чёрные круги легли вокруг глаз. — Не хватит сил.
— А телепортироваться?
— Тем более.
— Даже так, как в последний раз? — воин не верил своим ушам.
— Тогда кто — то из нас умрёт.
Она сидела, глядя воину в глаза, и Ривллим почувствовал себя неуютно под этим взглядом. Потом девушка встала.
Стояла, отвернувшись, глядя то на скалы, то на лёд, то на небо. Медленно стащила со спины рюкзак и бросила, не глядя, под ноги.
Бережно положила чехол с Чёрным Дождём рядом с плитой.
После чего, к немалому изумлению воина, разулась и встала на ближайший к ней край плиты. Выжидательно глядя на спутника. Тряхнула головой. Чёрные волосы вихрем пронеслись над головой и стекли на плечи.
— Что ты задумала? — спросил Ривллим, медленно поднимаясь на ноги. Девушка неторопливо, словно во сне, расстегнула оба рукава. Холодно блеснули браслеты.
— То, чего между нами ещё не было.
От изумления воин едва не лишился дара речи. Перед ним возникло яркое, словно вспышка молнии, видение — момент их первой встречи.
— Прямо здесь? — спросил он, постаравшись вложить в голос как можно больше яда.
Фиар шевельнула плечами и чёрная куртка стекла к её ногам.
На поверхности плиты зажёгся серебристо светящийся прямоугольник — контур толщиной в палец. Девушка не обращала на это внимания.
— Где же ещё?
С шорохом, подобным шелесту ползущей змеи, оставшаяся часть колдовской одежды легла на плиту. Ривллим изо всех сил старался отвести глаза в сторону и не мог.
— Ты сошла с ума, — прошептал он. — Через десять минут нас разорвут на части. Тебе именно так хочется умереть?
— Мне хочется умереть счастливой, — ответила Фиар, не сводя с него пристального взгляда.
Второй контур, внутри первого, зажёгся на поверхности плиты. Гора под ногами вздрогнула.
— Неужели я должна тебя умолять? — устало спросила девушка, и Ривллим с ужасом понял, что она собирается встать на колени.
— Хорошо, Фиар, — услышал он собственный голос. Девушка вздрогнула, глядя на него широко раскрытыми глазами, и тень улыбки скользнула по её лицу. Воин осторожно положил ножны рядом с плитой.