- Таких, как ты, было и будет бессчётное множество. Приходите за острыми ощущениями, надеясь скрасить скучные дни существования. Я жду вас, мои сети готовы, - ты дёрнулся, раскрыл рот, но паутина, выплюнутая мной, надёжно склеила твои губы. Я чувствую твой ужас. Сладко. Дай мне ещё эмоций. "Накорми" меня своим страхом, прежде чем твоя плоть утолит мой другой голод.
- Боги умирают, люди умирают, я одна буду жить вечно, пока есть жаждущие запретного мужчины, - ты попытался бежать, ноги твои оплела паутина. - Вы не верите в древних богов, не славите их, забываете имена. Знаешь ли ты, в честь кого назван этот город, в котором вы ходите потными толпами? Знаешь ли ты, кто такая Афина? Чьим именем назван этот город? Забыта, как и прочие.
Я чувствую страх на грани безумия, да-а-а, ещё. Вы сами, того не подозревая, питаете мои силы для последнего сражения. Раздался треск рвущегося алого шёлка...
"Началось состязание. Великая богиня Афина выткала на своем покрывале посередине величественный афинский Акрополь, а на нем изобразила свой спор с Посейдоном за власть над Аттикой. Двенадцать светлых богов Олимпа, а среди них отец ее, Зевс-громовержец, сидят как судьи в этом споре. Поднял колебатель земли Посейдон свой трезубец, ударил им в скалу, и хлынул соленый источник из бесплодной скалы. А Афина в шлеме, с щитом и в эгиде потрясла своим копьем и глубоко вонзила его в землю. Из земли выросла священная олива. Боги присудили победу Афине, признав ее дар Аттике за более ценный. По углам изобразила богиня, как карают боги людей за непокорность, а вокруг выткала венок из листьев оливы..."
Это извечное противостояние: боги-боги, боги-люди, женщина-мужчина, женщина-женщина. Извечное соперничество и гордыня...
"Арахна же изобразила на своем покрывале много сцен из жизни богов, в которых боги являются слабыми, одержимыми человеческими страстями. Кругом же выткала Арахна венок из цветов, перевитых плющом. Верхом совершенства была работа Арахны, она не уступала по красоте работе Афины, но в изображениях ее видно было неуважение к богам, даже презрение..."
Мои длинные, похожие на гребень ноги, рвали ткань шёлка. Их восемь, торчащих из ещё человеческой грудины. Восемь обсидиановых глаз. Чёрное блестящее брюшко с красным рисунком в виде песочных часов выпускает паутину, а мои прекрасные длинные ноги заматывают тебя в кокон. Оставляю только голову, дёргающуюся в безумной пляске.
- Знаешь ли ты, к кому пришёл за наслаждением? Я была искуснейшей мастерицей, осмелившейся бросить вызов богине, моя работа была правдива, никто не любит знать правду о себе, тем более боги не желают признавать за собой человеческих слабостей.
Голова твоя обречённо поникла. Ты думаешь, что в руках безумной. Твоя тоска по непрожитым годам питает меня. Да-а, твой срок истёк.
- Боги теперь слабы, их проклятья тоже, я могу вновь становиться женщиной. Люди, вы так могущественны в своей слабости и невежестве. Я - лучшее творение, что создали боги. Ты закончишь своё существование, давая пищу мне - совершенству. Сношаясь с вами, Боги утратили могущество, заразились слабостью, как венерическим заболеванием. Я не делаю такой ошибки. Я лишь питаюсь вами. Подарок напоследок, заслужил, - сорвала повязку с глаз. Твои глаза. Вселенский, извечный ужас смерти отразился в них. Мольба. Напрасно.
Хелицеры, полные яда, разодрали мои губы, окончательно превратив в Единственное Божество в этом мире. Впрыскиваю яд. Голова твоя дёрнулась в конвульсиях последний раз. Глаза погасли, отдавая свой блеск мне, своей Госпоже, богине.
В зеркале отразилась чёрная паучиха, любовно сжимающая в объятьях кокон, моя еда на долгий месяц ожидания. Полнолунье. Покатилась откушенная голова...
"Страшно разгневалась Афина, она разорвала работу Арахны и ударила ее челноком. Несчастная Арахна не перенесла позора; она свила веревку, сделала петлю и повесилась. Афина освободила из петли Арахну и сказала ей:
- Живи, непокорная. Но ты будешь вечно висеть и вечно ткать, и будет длиться это наказанье и в твоем потомстве.
Афина окропила Арахну соком волшебной травы, и тотчас тело ее сжалось, густые волосы упали с головы, и обратилась она в паука. С той поры висит паук-Арахна в своей паутине и вечно ткет ее, как ткала при жизни..."