Небо озарилось слабой алой вспышкой. Кто-то подал сигнал, что пора начинать. Тёплый вихрь почти свалил с ног. Несколько драконов спланировали во двор. Среди них были белый с серебристыми крыльями и чёрный с синеватым хребтом. Эриман и Адонис.
Брат ринулся к двери, но я вовремя его ухватила за руку и привалила к стене. Закрыла его рот ладонью и прошептала в ухо:
— Теперь ты — мой заложник, Джонатан. Мой пленник. Такой же, каким и я была у нашего отца целых два месяца. Просто за то, что я — тёмная. И я не отпущу тебя, пока всё не закончится, братик. Пока мы не вызволим невинных тёмных пленников из тюрьмы того, кого мне стыдно называть отцом. И пока ты не увидишь свою маму, Амрес. Уверена, у неё для тебя есть совершенно другая история.
Губы брата заходили ходуном. Худая грудь поднималась, а руки сначала пытались меня оттолкнуть, а потом упали вдоль тела.
— Откуда ты знаешь о маме? Брат? О чём ты, Арли? Ты меня дуришь! Па…
Эриман свернул крылья и быстро перевоплотился возле нас, вздыбив пыль. Светлая рубашка оттеняла его волосы. И как одежда не сгорела?
— Тише, Джонатан. Ты увидишь сегодня маму, — сказал он и махнул остальным.
Драконы прибывали. Хлопали крыльями, взрывая прохладный ночной воздух, поднимали пыль, взбивали лапами влажную землю. Их оказалось не меньше двух десятков.
— У нас тут новый друг? — к нам подбежал Адонис, отряхивая с одежды остатки серебристо-белых чешуек и жемчужной пыли. Он склонился к брату, и его льдисто голубые глаза заискрились. — Тебя ведь Джонатан зовут?
— Я не друг вам, — воспротивился Джонатан.
— Но и не враг. Мы ведь тебе ничего плохого не сделали, правда? — на губах Адониса заиграла лучезарная улыбка, которой сложно было противиться.
— Н-наверное.
— Пойдём со мной, Джонатан, — Адонис снова улыбнулся и показал в толпу. Драконы ссаживали со своих спин наездников и быстро превращались в людей. Среди них я заметила блондинку, что вешалась на Эримана на празднике, и Викса: мрачного и сильно похудевшего. — Там тебя мама ждёт, — твёрдо договорил Адонис.
Я вглядывалась и вглядывалась в толпу, высматривая знакомые лица. Сияние астраса подсветило извитой хвост ректора. Чуть поодаль я рассмотрела зеленоволосого парня со шрамом, что наливал мне вино на празднике, и его бритоголовую подругу. С дракона, опустившегося у самой ограды сада, слазала Мирелла. Она почти сливалась с темнотой ночи. Я выдохнула: все в сборе. Почти все.
— Не ври! Мама убить меня хочет! — Джонатан топнул ногой.
— Это твой папа так говорит, — Адонис погладил его по плечу, и мальчик отдёрнулся.
— Ты просто выслушаешь её и сразу вернёшься домой, к отцу. Я обещаю тебе.
— А если она убьёт меня?!
— Я никому не позволю обижать детей, — Адонис поднялся, и его колени надсадно хрустнули. — Даже твоей маме. Ну что? Идёшь со мной?
— Ты правда моя сестра? — спросил Джонатан на надрыве, вцепившись в мою руку.
— Почему не сказала мне?! И она наша мама? — брат показал в толпу, где стояла взволнованная Амрес. — Та, которая… Вы меня все обманываете! — он неожиданно вырвался и сдернул очки. Уставился на эбрисса Флеминга, который пытался его остановить.
Адонис с воплем согнулся пополам.
— Стой! — закричала Амрес и бросилась к нам. — Джонни, сын! Прошу тебя!
Через несколько секунд Амрес уже корчилась от боли рядом с Адонисом, хватаясь за живот, будто роженица. Вслед за ними согнулся пополам и Эриман, да так неожиданно, что я подпрыгнула.
— В чём дело? — я беспомощно развела руками.
— Джонатан, ты совсем как наёмник, — дернувшись, Адонис опустил очки брату на глаза. И выдохнул с облегчением, разгибаясь. — Наверное, и целый взвод драконов сбить сможешь одним взглядом. Не делай так больше. Это слишком больно.
— Простите меня… — мальчик стушевался и опустил голову.
— Это ты прости нас, — сказала Амрес и подошла ближе, все ещё держась за живот. Потянулась к щеке сына и проговорила: — Я так долго тебя искала, сыночек, — в голосе её слышались слезы. — Джонни…
— Дон, пора! — скомандовал Эриман, целуя меня в висок. — Всё в порядке? — когда я кивнула, глядя с умилением, как Амрес обнимает сына, любимый спросил: — Покажешь, где вход в темницу?
— Я покажу! — вызвался Джонатан, прижавшись к матери. — Мама, ты мне всё должна рассказать!
— Конечно, Джонни…
— Так только ты меня называла. Я помню.
Адонис что-то прошептал Амрес на ухо и трепетно погладил её плечо. Та перехватила его пальцы, сжала их и притянула к губам. Несмотря на напряжение, сгущающееся вокруг, захотелось улыбнуться. Вот это новости! А Амрес не лыком шита: ему же и тридцати нет!
Джонатан потянул Амрес за собой, к углу особняка, за которым раскинулся сад. Голые веточки плодовых деревьев казались прозрачными в голубом озере астраса. Последние листья взвивались в воздух с каждым дуновением ветра, проставляя чёрные заплаты на холсте неба.
— Нам пора, — позвал меня Эриман.
— А мама? — выдохнула я. — С вами?
— Я решил не обрекать её на это испытание, — Эриман широко улыбнулся. — Но она согласна.
Я прижалась к его груди:
— На что согласна?
— На свадьбу, — Эри обиженно надул губы и, когда я засмеялась, показал мне язык. Поцеловал бегло и потащил меня за остальными. Мы двигались бесшумно, раскидывая ногами гальку и мелкие камушки.
Добрались до приземистых казарм, что днём нагоняли на меня страх и ужас, и каково же было наше разочарование, когда в клетках не оказалось ни одного мага. Темницы даже никто не охранял.
Я носилась по глухим коридорам, пытаясь обнаружить хоть кого-то. И казалось, стены кричат голосами магов, что впитались в них за долгие годы, схоронившись в трещинах. Даже свою камеру нашла: пустую и одинокую, с разворошённой постелью и опрокинутым ведром. «Всё будет хорошо!» — выкрикнула надпись, выцарапанная камушком на стене, и на миг мне стало легче. Но лишь на миг.
— Он нас перехитрил, — выпалила я, в смятении врезавшись в Эримана. — Теперь мне понятно, отчего вёл себя так, будто ничего не происходит. Он забрал магов на источник и сейчас, возможно, запускает вторую Лавину.
— Эбрис-с-са, — из-за плеча Эримана выплыл ректор. — Но мы можем предупредить это неразумное мероприятие и закрыть ис-с-сточник.
— А Ними? Леан? — я опустила глаза. — Они с ним! Мы ничего не сможем вчетвером.
— Тише, Лин, мы справимся! — встряхнул меня Эриман. — Так ведь Ла'брисс Илмаун? Адонис, свисти своим драконам, пусть облетят усадьбу. Далеко папочка не мог спрятать столько магов.
Адонис побежал к выходу, вместе с парой незнакомых мне мужчин, таких же русоволосых и утончённо-красивых, как и он сам.
— И что вы предлагаете? — я покосилась на Ла'брисса Илмауна. Голос гулко отлетал от влажных стен. — Отвоевать их на месте? Мы не справились без одного лишь Эри… Тэя в прошлый раз, а теперь у нас нет двоих!
— Мы должны, Линетта, — строго сказал Эриман, — иначе будущего не будет. Ни у тебя, ни у меня, ни у Джонатана. Возьми себя в руки! Сдаться мы ещё успеем…
— Я просто мыслю рационально, — воскликнула я. — Поверьте, мне тоже хочется строить иллюзии, но я не могу! Нашей энергии не хватит. Нужны шестеро, чтобы направить её верным образом.
Паника затапливала и туманила глаза. Мне казалось, что стоит нам шагнуть на улицу, нас поймают, и всё закончится плачевно. Не будет счастья, свадьбы, учёбы. Ничего не будет. Я вцепилась в рукав Эримана и покачнулась.
— Арли, я больше всего боюсь, что этот день будет последним, — тихо сказал он, склонившись. Проводил взглядом ректора, кивнув ему. Затем продолжил: — Мы не можем все бросить и отступить. Не. Мо-жем. Что будет с остальными? Подумай! Малыш, — он коснулся губами моих губ, — я сделаю всё, чтобы у нас получилось. Рассыплюсь пеплом, разобьюсь вдребезги, брошусь в огонь или воду. Сделаю невозможное. Ты будешь жить дальше, чего бы это мне ни стоило.