– Хорошо, хорошо,– закивал Макс. Ему было приятно увидеть хоть одного человека, который с душой относился к своей работе.
– Я еще загляну попозже и принесу кое-что из необходимого. А сейчас я проверю спальни и ванные и перестану вам докучать.
– В маленькой спальне кое-кто спит.
– Я буду тих, словно мышка. Я только войду и сразу обратно, он даже не узнает об этом.
55
Искушение стащить пистолет у спящего охранника было велико, но Герман смог совладать с ним. Он пришел сюда только на разведку, его возвращения ждали партнеры, и похищение пушки в этих обстоятельствах не было хорошей идеей.
Герман Джонс (ранее – Герман Макэнин Стулу’мбник, а еще ранее – Герман Икс) завершил рекогносцировку, рассыпался в благодарностях перед Максом Фербенксом за его терпение и был препровожден к выходу тем же черным братом, который впустил его. Еще двое охранников (один – также черный брат, а другой – нет), даже любезно прогулялись с ним от коттеджа до главной дорожки, где он поблагодарил их, заверил, что еще вернется, и небрежной походкой направился к зданию отеля.
Вообще для Германа Джонса морочить головы людям в подобных ситуациях было детской игрой. Раньше, когда его звали Германом Иксом, он являлся политическим активистом, занимаясь грабежами для нужд Движения, и имел достаточно средств, чтобы вести полностью фальшивую жизнь. В ней он обзавелся множеством хороших друзей, принадлежавших к среднему классу и искренне веривших, что их знакомый является крупным и хорошо оплачиваемых специалистом в области «коммуникаций». Герман любил использовать это слово, из-за чего окружающие считали, что он занимается либо книгоиздательством, либо кино, либо телевидением, а то и состоит на важной правительственной службе.
Его политическая деятельность продолжились в центрально-африканской стране Талабво, где он умудрился занять пост вице-президента. Там, где ваш банковский счет в Швейцарии был не менее важен, чем обладание «Мерседесом-Бенц», где единственным человеком в радиусе восьмисот километров, не пытавшимся устроить государственный переворот, был сам президент, и где в случае свержения президент запросто мог утянуть за собой в могилу вице-президента, Герман научился виртуозно врать и мгновенно чувствовать приближение опасности.
Теперь, когда он вернулся домой и обнаружил, что ему больше не надо отдавать львиную долю украденных денег Движению (которое попросту самоликвидировалось за время его отсутствия) и постоянно иметь дело с политиками и военными (по большинству из которых реально плакала психушка), Герман решил использовать все свои кровью и потом заработанные знания в целях исключительно личного обогащения.
Вот почему он оказался здесь. Ему довелось дважды работать с Джоном Дортмундером, и Герман сохранил самые приятные воспоминания об обоих делах. В первый раз его пригласил Энди Келп, с которым он был знаком прежде. План оказался очень интересным: они украли целый банк, и у него было достаточно времени, чтобы поработать с сейфом[56]. Не сказать, что все закончилось полным успехом, но в команде подобрались отличные профессионалы, и он получил неплохой опыт от сотрудничества с ними. Во второй раз он принял участие в спланированной Дортмундером операции, которая представляла из себя мошенничество с переодеванием. От этой работы он получил не меньшее удовлетворение[57].
Пилоты говорят, что любое приземление, не закончившееся авиакатастрофой, можно считать идеальным. Герман слегка подправил эту фразу для себя: любое преступление, не закончившееся в наручниках, можно считать идеальным. Исходя из этого критерия, работать с Джоном Дортмундером было одно удовольствие.
Вернувшись в Штаты и желая, чтобы коллеги узнали об этом, Герман первым делом позвонил Энди Келпу. Тот рассказал ему о планирующемся в Вегасе деле, и он понял, что обязан принять в нем участие. Неважно, какой куш он с этого поимеет, главное – его заметят нужные люди. После сегодняшней ночи все заговорят: «Герман вернулся. Все так же хорош».
Хотя нет! Они скажут: «Герман вернулся. Хорош, как никогда».
Ночью возле коттеджей было темно и практически безлюдно. Дети туристов сидели по номерам и смотрели телевизор, а их родители и другие взрослые постояльцы отеля «Гайети» торчали в казино или группами сидели в кафе, хвастаясь друг перед другом, как им замечательно отдыхается. Сухой воздух пустыни слегка охладился и казался почти приятным, но единственными, кого можно было встретить сейчас снаружи, были многочисленные сотрудники отеля и прибывшие на усиление охранники. И еще ночь кишела грабителями.
Источая уверенность официального лица, находящегося на важном задании, с папкой подмышкой, Герман по неосвещенной дорожке направился к единственному пустующему в данный момент коттеджу номер три, расположенному по диагонали от задней стены дома, из которого только что вышел. (Все остальные коттеджи, расположенные вокруг Пушечного озера, были набиты охранниками).
В подобных отелях уже давно нет обычных ключей. Каждая дверь имеет электронный замок, реагирующий на определенный магнитный импульс. Все старые навыки взломщика, с привычными ломиками, отмычками и поддельными ключами, канули в Лету. Но новые технологии для того и появляются, чтобы их обманывать. Магнитная карта, которой Герман открыл дверь коттеджа номер три, не принадлежала кому-то из персонала отеля, а была изготовлена криминальными умельцами в Нью-Йорке. Она была чужаком, коварным лазутчиком, птенцом кукушки в чужом гнезде. Но Герман уверенно подвигал сю туда-сюда, на замке загорелся зеленый огонек, и дверь открылась.
Коттедж номер три был поменьше первого. Поскольку здесь давно никто не жил, воздух в нем имел легкий химический запах, исходивший от лежащего па полу ковролина, Герман быстро прошелся по дому, включая свет и делая пометки в своей папке. В конце концов, он оставил дежурное освещение только в кухне, над белым разделочным столом рядом с раковиной.
У входной двери Герман задержался, вытащил из кармана жилетки рулон скотча и тщательно заклеил магнитный замок, чтобы не дать ему сработать. Он не собирался тратить всякий раз время, чтобы открывать дверь с помощью своей волшебной карты. Шпионы, политические деятели и прочие любители помещают на дверь скотч горизонтально, чтобы знать заранее, не проник ли кто-нибудь в дом в их отсутствие. Германа это абсолютно не заботило, и он наклеил ленту вертикально, так, чтобы снаружи она оставалась незаметной.
Подготовив коттедж номер три, Герман направился вокруг Пушечного озера по дорожке, которую подсвечивали тусклые наземные фонари в форме цветков. Обогнув озеро, он подошел к охраннику, который стоял, заложив руки за спину, с умиротворенным видом человека, который наслаждается царящими вокруг тишиной и покоем. Честно говоря, это был никакой не охранник, а еще один знакомый Джона Дортмундера, которого звали Ральф Демровски. На нем красовался еще один комплект униформы, украденной из химчистки.
Когда Герман приблизился, Ральф улыбнулся и протянул ему правую руку. Чтобы не обижать партнера, Герману пришлось с неохотой переложить папку в левую руку и обменяться рукопожатием. Отойдя подальше и оказавшись в тени от деревьев, он тщательно вытер руку о смокинг и снял бейдж. Теперь Герман Джонс выглядел как красивый темнокожий мужчина в смокинге, один из гостей отеля, просто одетый лучше остальных. Даже сегодня изредка еще можно встретить в лас-вегасских отелях постояльцев, поддерживающих высокие стандарты одежды, заданные в старые добрые времена, когда здешними завсегдатаями были преимущественно главари мафии и арабские шейхи.
Герман вошел в отель с видом человека, размышляющего о покупке этого места. Он миновал работающее кафе и закрытые магазины, обогнул стойку, где дремал одинокий портье. Подходя к лифтам, он кинул взгляд на виднеющиеся у входа в казино игровые автоматы. Судя по виду находившихся там людей, газ еще не начал действовать.