Правдиво... — Макс покачал головой. — Я сам раньше не понимал, как важен для меня Каррпорт.
Значит, этот судья не просто отнял имущество, а украл у тебя символ наслаждения жизнью.
Безвозвратно, — подтвердил он.
Нет, дорогой! Ты переживешь это и найдешь другой символ. Другой дом, самолет, корабль... Кстати, ты не задумывался о корабле?
Он, нахмурившись, уставился на нее, словно пытался найти в ее словах подвох:
Корабль? О чем ты, Лютеция?
Многие мужчины, — она тщательно подбирала слова, — такие же финансовые гиганты, как и ты, находят кайф в управлении яхтой. Ты мог бы поставить ее здесь, в Нью-Йорке, и путешествовать на ней по всему миру, проводить на борту совещания с руководством, в общем, делать все, чем ты раньше занимался в Каррпорте.
Макс смотрел на жену со все растущим подозрением.
Ты же никогда не любила корабли и вообще находиться на воде.
Я также никогда не интересовалась Каррпортом, если помнишь. А яхта, считаю, будет исключительно твоим местом. Владелец собственного судна в экстерриториальных водах.
Утвердившись в подозрениях, что дело нечисто, Макс спросил напрямую:
Лютеция, с чего это вдруг ты стала так внимательна ко мне?
Потому, дорогой, — искренне ответила она, — что ты стал внимателен ко мне.
Автомобиль остановился перед театром. Шоу «Дездемона!» закончилось час назад, и через стеклянные двери было видно пустое фойе с приглушенным освещением. Артур, совмещающий обязанности швейцара и лифтера, вышел наружу, пересек широкий тротуар, все еще заполненный пешеходами, и открыл заднюю дверь машины. Вылезая первой, Лютеция услышала, как у нее за спиной Макс коротко бросил Чалмерсу: «Жди!».
Вслед за Артуром они направились к зданию, и Лютеция поинтересовалась:
- Ты приказал Чалмерсу ждать. Куда-то еще собираешься?
В Каррпорт.
Они вошли в дверь, услужливо придерживаемую Артуром.
Ты что, действительно идиот? Ты же только что сказал, что судья забрал у тебя дом!
Мне разрешено еще одно последнее посещение. Чтобы забрать личное имущество, которое не пойдет с молотка. И я сделаю это сейчас.
Перед ними открылись створки лифта.
Сейчас? Но ведь уже почти полночь!
А когда еще у меня будет для этого время? — Лифт устремился вверх, и Макс подарил Лютеции откровенный и честный взгляд, который всегда вызывал у нее недоверие. — Завтра мне необходимо уехать в Вашингтон, оттуда — в Чикаго, потом — в Сидней, потом — в Неваду и так далее. А дом выставят на продажу немедленно.
Двери открылись на их этаже.
Подожди меня, — велел Макс Артуру.
Пока они шли по гостиной, Лютеция уточнила:
То есть ты сюда завтра не вернешься, а сразу из Каррпорта направишься в аэропорт Кеннеди и улетишь на юг?
Не вижу смысла возвращаться. Я возьму нужные бумаги и соберу сумку. Я в одиночестве нормально высплюсь, и у меня будет еще полдня, чтобы попрощаться... с домом.
«И с какой-то цыпочкой», — подумала Лютеция. Интуиция ее никогда не подводила. Проследовав за ним в спальню, она заявила:
Я еду с тобой.
Он резко остановился, словно налетел на невидимую стену, обернулся и произнес:
Не стоит.
Нет, поеду. Мне хочется. Ты прав. Я никогда не была там, и это — мой последний шанс. Теперь, когда я знаю, как много этот дом для тебя значит, я просто обязана быть там, когда ты будешь прощаться с ним. — Она нежно взяла его за руку. — Я хочу быть рядом с тобой, Макс. Я хочу помочь тебе пережить это.
А не хочешь ли... У тебя так много дел здесь.
Вовсе нет. — Она улыбнулась самой лучезарной своей улыбкой. — На следующие два дня мой график абсолютно свободен.
Я не могу представить ничего более романтичного, чем поехать вместе с моим властелином в его замок и разделить с ним прощальную ночь там, у камина. Признайся, там ведь есть камин?
Макс попытался изобразить дружелюбную улыбку.
Лепесток моей любви, зачем тебе это? Незнакомый дом. Масса неудобств. Ты будешь оторвана от привычной обстановки, окажешься в...
Все, что мне нужно, — это ты, милый, — проворковала Лютеция. Затем, позволив тени сомнения набежать на ее лицо, она спросила. — Хотя... Ведь у тебя же нет иных причин ехать туда в одиночку, а?
Конечно, нет, моя маленькая развратница. — Он спонтанно обнял ее и тут же отпустил.
- И ты знаешь это лучше меня, мой пушистый крольчонок!
Тогда решено! — радостно провозгласила Лютеция. — Едем вместе!
Едем вместе, — отозвался Макс без особого энтузиазма, выглядя так, словно ужин, съеденный у Ламли, с ним не согласен. Затем он вздохнул и, решительно улыбнувшись, заявил.