Люди мельтешили вроде бы рядом, а казалось, что в другом мире. Они увели захваченных бандитов, убрали тело убитого (удивительно, что он такой был только один, никто больше даже ранение на получил), собрали осколки, что забрать во дворец. Уильям сказал, что в них уже смысла нет, но как доказательство — стоит привезти. Там бы их окружили охраной и тщательно бы изучили, а на месте реликвии остался деревянный заяц.
Их забрали последними. Роквуд пришёл, взвалил Макса себе на плечо и помог спуститься. Его красный автомобиль стоял на склоне горы рядом с ещё двумя машинами, видимо, с подкреплением. Кто в этих машинах сидел, Лиз не смотрела, но из одной из них вышел человек с аптечкой, чтобы обработать Максу рану на затылке. Кровь уже запеклась и не текла, но врач сказал, что удар был опасным. Перед отъездом Уильям подошёл и вручил Лиз янтарный браслет.
— Помогает, — устало улыбнулся он и взглядом показал на Макса. — Мы справились.
И это показалось лучшей похвалой. Уильям пообещал, что поговорит с ними обоими позднее, и водителю задание отвезти их в гостиницу отдохнуть. Они заслужили.
***
Ранним вечером, когда Макс проснулся, Лиз ещё спала. Запутавшись в длинных светлых волосах, она беспокойно ворочалась и что-то бормотала. Он не мог разобрать слов, но быстро вспомнил её кошмар в ледяном пруду и потянулся к ней, чтобы поцеловать в щеку. Лиз приоткрыла глаза, что-то сказала и, укутавшись в одеяло, отвернулась снова спать.
А к Максу сон не шёл. Голова была тяжёлая, и затылок саднило так, будто по нему ударили только что. И если от боли смогли помочь таблетки, то от неотпускающей усталости помочь ничего не могло. И Макс сидел на краю постели и думал. Думал от том, как прошёл последний месяц. Он будто провёл его в горячих точках. Раньше они выезжали на какие-то захваты, но в сравнении с происходившим то были лёгкие безопасные и совершенно не интересные вылазки. Всё было просто, понятно и прямо, как палка.
У него никогда не было с этим проблем, но теперь, снова оборачиваясь к спящей Лиз, Макс отчего-то думал, что нужно что-то поменять. Такая мысль ему бы и в голову не пришла раньше, но, видимо, ударили его хорошо… И решение пришло скорое и однозначное.
Он ещё немного поворочал его в голове и пошёл к Уильяму. Тот сидел в своём номере в кресле, закинув раненную ногу на стеклянный столик. Браслет действительно заживил внешние раны и ускорил процесс заживления внутренних, но Уильям признавался, что ходит он только потому, что себя заставляет. Потому что так нужно. Потому что он инспектор королевской полиции и не может быть слабым в глазах других людей. Иначе это скажется на его карьере и том, как его воспринимают в обществе.
Но сейчас, в пустоте своей комнаты, Уильям скинул эту маску и взмахом руки поприветствовал Макса. Отложил пейджер в сторону, задвинув клавиатуру.
Макс вошёл и сёл на диван, уперев локти в колени.
— Как себя чувствуешь? — спросил он.
— Лучше, — ответил Уильям. — А ты?
— И я… я пришёл сказать что-то важное…
— Я чувствую. Что случилось?
— Я… — Макс вздохнул, понимая, как тяжело даётся ему это решение. — Я хочу уйти.
— Со службы? — Глаза Уильяма сузились, и Макс почувствовал горячую волну от эмпатического чтения. — Ради девушки, которую знаешь месяц?
— Ну, тебе виднее почему, Уилл.
Макс подмигнул ему, и Уильям поджал губы. Недовольство на его лице походило на недовольство ребёнка, которому что-то запретили. А потом неожиданно спустил ногу на пол и встал. Подошёл к Максу и протянул ему руку.
— Было приятно с тобой работать, Макс.
— И мне, Уилл.
Он поднялся тоже и пожал Уильяму руку.
— Хочу увидеть, как ты скажешь об этом Роквуду и останешься жив.
— Рок поймёт.
— Ничего Рок не поймёт, — криво усмехнулся Уильям и вернулся в кресло.
Макс с некоторым сочувствием предложил вернуть «побрякушку», но Уильям отказался и сказал, что ему нужно работать дальше, а встретятся они лучше через часа два, чтобы обсудить успехи операции и что кому после этого грозит.
Собрание проходило, как обычно, в апартаментах Уильяма, и он, как обычно, ходил по комнате, пока рассказывал о том, что все и так знали. Формальности, которые нужно было озвучить: легенда оказалась правдивой, реликвия найдена, но разбита, на пути к этой победе они потеряли двух членов наёмного отряда Роквуда, казалось бы, не так много с учётом того, что их поджидали профессиональные наёмники «с другой стороны», но нести потери не предполагалось вообще, посему достижение сомнительное.
— Они потеряли больше людей, — заметил Роквуд. От его сигареты вся комната наполнилась терпким горьким запахом, но никто и не думал напомнить ему о том, что правила гостиницы курение в номерах запрещали.
— А кто, собственно, «они»? — задал вопрос тот же человек, который залечивал Максу рану.
Вместо ответа Уильям мотнул головой, и понимай как хочешь — то ли он не знал, то ли счёл, что лучше не говорить. И перевёл тему. Напомнил про обязательно вознаграждение всем, кто был задействован в операции, включая лиц, которые не присутствовали (казалось, это уточнение понял только Роквуд), и даже упомянул Лиз и благодарственное письмо её Исследовательском институту за качественную подготовку студентов.
Лиз фыркнула: «Вот тебе и вечная слава!»
Они посидели ещё минут пять. Те, кого Лиз видела впервые, хотели знать, что вообще происходило, какие ещё были препятствия на пути к реликвии, как получалось их решить, и она смущённо рассказывала и о пещерах с бассейнами, и о поздних вечерах в библиотеке, и о том, как вообще-то ей помогали и что сама она, вероятно, осталась бы лежать трупом в подворотне ещё в начале лета, когда они ездили на рудники Твин Шлива. «Да уж», — фыркнул Уильям. Кажется, он вспомнил, как хотел отправить её домой, и Лиз не забыла припомнить ему это, лукаво прищурившись.
— Мы бы нашли кого-то ещё, — парировал тот с маской серьёзности и безразличия. Но Лиз знала, видела по его глазам, что он смягчился к ней. Впрочем, она к нему тоже. Он всё ещё был занудой, но как она могла считать совсем подонком того, кто не раз спасал ей жизнь и ни разу не бросил?
Но её приятным впечатлениям от Уильяма оставалось длиться недолго: когда все стали расходиться, он попросить остаться Макса и Роквуда, и Лиз осталась за компанию, присев на подлокотник кресла и внимательно глядя на троих мужчин.
Уильям будто замешкался и забылся так, что следующий шаг оказался нетвёрдым, напоминая о том, что ходить ему ещё больно.
— Это то, что я хотел бы озвучить без свидетелей, — сказал он наконец. — Я созванивался с государственной коллегией по поводу реликвии.
Макс нахмурился, Лиз тоже насторожилась, а Рок склонил голову на бок, плохо понимая, к чему клонит Уильям.
— Потеря такого важного артефакта не могла остаться без последствий. Да, мы его нашли, но… не совсем так, как хотелось бы. Если то, что кристалл разбит, обезопасит Эмеральдские острова, это прекрасно, но никто не может быть уверен. А потому они приняли решение, — он поочерёдно посмотрел на Макса и Роквуда, — отстранить виновного от его должности.
— Чего⁈ — воскликнул Роквуд.
Макс вперился взглядом в Уильяма, и тот развёл руками:
— Я думаю, это меньшая из жертв.
Лишившись слов, Макс начала головой. И пока Роквуд разорялся так, что наверняка мог слышать весь Гала-о-Фиен, о том, чего вообще эта коллегия думает, какого чёрта она смеет распоряжаться его отрядом и где они, паскуды редкостные, найдут одарённого стрелка, Макс только коротко бросил:
— Ладно.
И, развернувшись, он кивнул ошарашенной Лиз, мол, пойдём. И она пошла, постоянно оглядываясь, и жгучая несправедливости лилась из неё волнами. Уильям не мог их не чувствовать, но он, как и раньше, не подавал виду.
До номера Лиз дошла молча, потому что в голове крутилось столько слов (и часть из них была совсем непечатной), что она не знала, какое вообще подобрать. Уильям был предателем. В коллегии сидели идиоты. Она готова была с новой силой возненавидеть их всех, но, когда Макс повернулся к ней, это абсолютно выбило её из колеи. На его лице она не нашла ни горечи, ни злости, ни обиды. Будто всего эго эмоции сейчас клокотали в ней.