- Не имеет значения, - безразлично бросил он, пожав плечами. - Я оставлю вам карету, чтобы вы могли вернуться домой.
- А как же вы?
Почему-то тревога за него усилилась еще больше.
- Я сам доберусь до дома. Идите.
Он развернулся и ушел, а Мэган смотрела ему вслед, потрясенная тем, что произошло совсем недавно. Полностью осознанный образ Майкла, его объятия, странные дела, которые он должен сделать в одну и ту же дату... Уходя, он шел не прямо и уверенно, как бывало прежде, а сгорбился так сильно, будто на его плечах лежала вся тяжесть вселенной.
<p>
***</p>
Мэган не могла высидеть службу. Ей казалось неправильным то, что она сидела здесь, а Майкл куда-то пошёл. С потемневшими от боли глазами. Что его мучило? То, что его что-то мучило, не вызывало больше сомнении. И всё же... Мэган вдруг поняла, что хочет, чтобы он сейчас был здесь...
Воспоминания о его объятиях не давали ей покоя. Объятия, которые всколыхнули в ней все чувства так сильно, что Мэган теперь не знала, как ей быть. Она и не думала, что когда-нибудь отреагирует на Майкла таким странным образом, но... Но теперь не представляла, как с этим будет жить дальше.
- Милая, что с тобой? - послышался тихий голос бабушки Хелен.
Мэган встрепенулась и повернулась к ней.
- Что?
- Ты какая-то встревоженная. Что с тобой?
Мэган не знала, что с ней такое происходит, но ей было очень неспокойно на душе.
- Я... мне как-то не по себе.
- Тебе не хорошо?
- Я хочу выйти, - с трудом произнесла Мэган, почти задыхаясь. - Мне нужно подышать свежим воздухом.
Хелен взволнованно сжала руку невестки.
- Не зря Майкл беспокоился о тебе. Мне пойти с тобой, дорогая?
Едва имя ее внука было произнесено, как Мэган почувствовала легкую дрожь, прокатившуюся по всему телу.
- Не нужно. Побудьте здесь, я скоро вернусь.
Она встала и тихо покинула церковь, стараясь не мешать проповедям преподобного Роберта. Когда Мэган вышла на улицу, яркие лучи солнца на секунду ослепили ее, но не погасили ее решимость.
По какой-то негласно сложившейся традиции Майкл стал приезжать домой два раза в год. В один конкретный день лета и один конкретный день зимы. И если в случае с зимой все было очевидно, потому что это было Рождество, то с летом Мэган полностью терялась. Почему именно восемнадцатое июля? Почем не раньше или позже? На день или два... Что это была за дата?
"Я сам доберусь до дома".
Вот что он сказал. Неужели он находился сейчас где-то поблизости? У Мэган чаще забилось сердце, потому что она точно видела, в каком направлении ушёл Майкл. И не долго думая, она шагнула в нужную сторону, гадая, куда приведет ее эта тайная дорога.
Она перешла дорогу и углубилась в небольшой лес, который отделял церковные земли от деревенских. В лесу стояла умиротворяющая тишина. В дали послышался тоненький свист скворца, который быстро растворился в тиши. Мэган шла всё быстрее, чувствуя гулкие удары сердца. Майкл скрывал что-то. Возможно даже от бабушки Хелен, потому что она не придала значения тому, куда он ушел. Он скрывал то, что заставило его красивые глаза потемнеть от боли. Невероятно зеленые глаза с темными крапинками.
Мэган ощущала непривычное беспокойство, пока шла. Словно что-то толкало ее вперед. Что-то призывало ее поспешить. Поторопиться. Впереди открылась небольшая пустая поляна, заросшая дикой травой. В некоторых местах трава была помята, так, будто по ней кто-то уже ходил. Мэган устремилась в нужное направление, не замечая, как дрожат руки. Она пересекла поляну и стала подниматься по невысокому поросшему мхом холму, повторяя про себя: "Быстрее, быстрее..."
Когда же она оказалась наверху, Мэган внезапно остановилась и схватилась за веточку дерева. А потом почувствовала, как сердце замирает в груди.
Потому что в десяти шагах от нее находился Майкл.
Она нашла его!
Но почему-то это не обрадовало ее.
Потому что Майкл сидел на земле, упираясь коленями о небольшую каменную плиту, вокруг которой росли синие колокольчики. Квадратная серая плита, на поверхности которой было выгравировано всего одно слово. Мэган не могла разобрать, надпись с такого расстояния. Но сейчас не это было важно. Ее захватил образ Майкла, который сидел вполоборота, благодаря чему не видел ее. Сгорбившись и едва дыша, он неотрывно смотрел на плиту. Лицо его исказилось так, что у Мэган похолодело всё внутри. Оно казалось серым, почти омертвевшим. Глаза потемнели так сильно, что превратились в два черных уголька. Внезапно, встрепенувшись, он протянул руку и так нежно погладил плиту, что Мэган ощутила настоявшую боль в груди. Потому что поняла, что это могила!
Могила, которую он каждый год обязательно навещал. Мэган не представляла, чья это могила. Она не могла оторвать взгляд от убитого горем Майкла. Никогда прежде она не видела его таким. Он всегда казался ей таким сильным, собранным, решительным, властным и таким неприступным. А сейчас он сидел такой разбитый и одинокий, что Мэган ощутила почти удушающее желание подойти и обнять его. Но она не сдвинулась с места. Человек, который пытался держать всех на определенном расстоянии от себя, который поднялся из самых низов и добился почти всего, помог Мэган в трудную для нее минуту и дал ей свою защиту, умел переживать! Умел чувствовать! Страдать так, что мог развалиться на части. Он был невероятно сильным духом, поэтому мог скрывать все свои чувства. Мэган была поражена тем, что до сих пор не видела этого.