Как-то недавно Кучеров был приглашен Латуниным в город нефтяников на севере нарымской земли. Сказал: смотри и учись, тебе, мол, в Кудрине город строить.
Поехали осматривать энергетический узел. Уже одно то впечатляло, что все конструкции доставлялись сюда авиацией. Начальник стройки докладывал, что отныне северный город обеспечен теплом с перспективной на тройное увеличение жителей. Котельная — три печи. Когда две работают, одна остается в резерве. И мощность внушительная: сто пятьдесят тысяч кубометров воды или пара в час. Энергетический узел снабжен автоматикой.
Слушая толковые, лаконичные пояснения, Латунин не мог сдержать восторга:
— Что сказать? Молодцы! На дальнем севере, за два года с небольшим, воздвигнуть такое сооружение — достойно похвалы. Вы открыли простор будущему своего города и за это спасибо.
А следом за похвалой начались и нелестные замечания: бытовки неряшливые, сиденья грязные, старые. В таком неуютном месте не то что заседания проводить — сидеть просто так стыдно. И стены обшарпанные изнутри и снаружи.
И опять добрый отзыв: понравилась стометровая дымовая труба. Сферическая поверхность, а как ровно выложена!
— Сразу видно, что работали мастера. Откуда? — поинтересовался Латунин.
— Новосибирские каменщики, — ответил начальник строительства. — А уловители вредных примесей мы сделали сами.
— Значит, будете жить в своем городе с чистым воздушным бассейном, — заметил Латунин. — А это в наши дни исключительно важно…
Окружающая среда и охрана ее заботили Викентия Кузьмича постоянно. Все знали, как он годами бился за сохранение сибирского кедра, за эту жемчужину лесов, добивался полного запрещения его порубок, дошел до самых высоких инстанций в правительстве, и, кажется, камень сдвинулся с места.
В северном городе нефтяников Латунин останавливался в гостинице «Кедр», которую так аккуратно вписали в молодой кедровник, отделали деревом изнутри и снаружи, и дерево, кедр в основном, пело, дышало смолой, успокаивало. По широким, разметенным дорожкам вокруг двухэтажного здания Викентий Кузьмич гулял перед сном…
Отложив газеты, Кучеров попытался и дальше представить себе завтрашний день, предположить, в каком русле пойдет депутатский прием в Кудрине. Перед ним лежал список желающих встретиться с депутатом Верховного Совета страны. Записалось восемнадцать человек — не так-то и мало. Но вопросов, по прикидке секретаря райкома, набиралось с лихвой.
Конечно, прежде всего разговоры пойдут о жилье. Теперь немало строят и в Кудрине, однако хватает еще и балков, старых бараков, которые легче снести, чем ремонтировать, и которые продувает насквозь, как цыганский шалаш.
Аптека плохая в самой Парамоновке. И тесно, и шумно в ней. И ссоры случаются в коллективе из-за тесноты. Уж год как утверждена проектно-сметная документация, но некому строить — подрядчика нет.
Не избежать жалоб депутату и на некоторых руководителей. Обюрократились, отдалились от дел насущных. И есть тут, конечно, его вина, первого секретаря райкома Кучерова. Сколько можно терпеть бездеятельность того же Кислова? Заваливает работу райсельхозуправления, а райком партии все новую кандидатуру на этот пост подбирает. Не смолчат о Кислове ни Чуркин, ни Румянцев. И пусть говорят: у них на то есть основания…
Размышляя вот так, Игнатий Григорьевич видел многие свои упущения в работе и вины с себя не снимал. К чему отговорки, увертки, что, мол, одному везде не успеть, за всем не углядеть. Как одному? А целый райкомовский аппарат, исполком, широкий актив? Лучше уж честно признаться, что какие-то звенья ослаблены, что кое-кто не исполняет долга, как того требуется. Цепь крепка слабым звеном. Вот и ищи его, заменяй, укрепляй.
Заведующий общим отделом райкома партии Матятин чего-то вдруг так однажды «забылся», что охоту на уток открыл для себя раньше срока, грубил районному охотинспектору, чванился перед ним. А инспектор — молодой человек, второй год после института, комсомолец. Словом, показал пример товарищ Матятин! Наказали, конечно, ружье отобрали — пятизарядку, штраф заставили уплатить, на бюро выговор дали. Много это иль мало? Пожалуй, лучше бы совсем Матятина убрать, отстранить от работы в аппарате райкома. Если случай этот дойдет до Латунина — непременно заставит вернуться к вопросу и пересмотреть его в более жесткую сторону. Браконьеров и так расплодилось полно. Нехватало еще держать браконьера в райкоме партии. Хорошо однажды сказал Кучерову прямодушный старик Крымов: