Загорелая кожа на фоне светлых, чуть вьющихся, волос, смотрелась превосходно. Высокий, спортивный, жилистый. От каждого движения, мышцы на спине перекатывались бугорочками и, так хотелось прикоснуться к ним.
Я не выдержала. Подошла со спины к нему, он даже не слышал, и чуть коснулась пальцами его кожи.
Он вздрогнул, но не сдвинулся.
Я провела кончиками вдоль позвоночника, очертила мышцы у лопаток. Чувствую даже под легкими прикосновениями, вибрацию от его тела. А потом он повернулся, резко, я даже вздрогнула: — Не делай так, — проговорил он тихо и перевел взгляд на мои губы, — Я сорвусь, — чуть кивнул.
А я, подумала «И хрен с ним!», и кивнула:
— Сорвись! — шепнула я, переводя глаза на его губы.
И БАХ! Повторять дважды ему было не нужно.
Он накинулся на меня, проглатывая мой испуганный крик. Накинулся так резко и неожиданно, съедая стоны.
Целовал яростно, словно ему было мало.
Подхватил меня под попу и одним рывком посадил на стол, а сам губами спускался на шею, прижимая меня к себе.
— Господи! — простонала я, закрывая глаза от блаженства.
— Всего лишь я, — прохрипел он в ответ, сдергивая майку с меня одним движением.
Раскаленная кожа коснулась его. Разряд между нами. И он, рукой, взяв меня за шею, направляет назад, заставляя откинуться на столе.
А я, понимая, что обратного пути уже точно нет, да я и не хочу, падаю на столешницу. Макс обхватывает губами сосок, чуть покусывая. Из моей груди вырываются глухие стоны, как призыв, чтобы он не останавливался.
Он хватает меня за талию и сдвигает по столу еще ближе к себе.
— Ого! — удивленно вскинула я голову, когда почувствовала промежностью, насколько он возбужден.
— С момента твоего приезда, — кивнул он с улыбкой.
— Эй! Вы где? — услышали мы с улицы.
— Черт, черт, черт!!!! — завопила я, хватая первое, что попалось под руку, а это белая кофта Макса, так как моя майка, хрен знает, куда улетела, когда Макс ее отбросил.
— Спокойно! — рявкнул он, хитро улыбаясь, и даже не сдвинулся с места.
Я хоть кофту натянуть успела, да так и осталась сидеть на столешнице, а между моих ног Макс, как заходят Маринка с Никитой и Мирослав с Тошей.
Клянусь, я даже рот открыла от их «реакции», а если быть точнее, то реакции вообще никакой не было.
Макс дышит как паровоз, а я вообще урывками. Я в кофте Макса, а тот вообще с голым торсом, плюс поза эта еще, он буквально прижимает меня к себе. Скажу я вам, Макс даже разгорячился еще сильнее, судя по моим ощущениям.
— Привет, — помахала Тоша нам рукой, Мирослав с сумками и пакетами прошел мимо нас и водрузил провизию на стол.
— Макс, ты бронь отметил? — спросила Маринка, проходя мимо нас на кухню.
— Конечно, — кивнул парень, казалось и его ничего не смутило, а меня ущипнул за бедро, — Дыши милая, дыши и рот закрой, — улыбнулся он.
— Ксюшка, пошли, поможешь, шмотки разобрать! — рявкнула ворчливо Маринка.
Я поспешно отпихнула Макса и поскакала ланью по лестницам с сумкой наперевес.
— Ни хрена себе! — крикнула Маринка, когда они с Антониной влетели в комнату за мной, — Вы как? Всё получилось? Очень круто смотрелись, — говорила и говорила сестра.
— И дыхание у обоих как после марафона, — подмигнула Тоша.
— Слава богу, — я выдохнула, — Я уж думала, что вы даже не заметили, — вскинула я руки.
— Ну не визжать же от радости. Парни просто тактично сделали вид, что не заметили. Но такие проявления нежности в компании не новы, — пожала плечами Тоша, — Конечно, без извращений и лишнего, но почему нет?! Тут никто не стесняется показывать свои чувства, это нормально, — закончила она.
Надо же. У них это нормально.
Да, я неоднократно попадала на такие приливы нежности в компании, когда они, не стесняясь никого, целовались или обнимались. Естественно в рамках приличия. Но я….в общем, я была в шоке от них.
В дверь поскреблись:
— Марин, — позвал Кит, — Там у Макса яичница сгорела, а мы есть хотим, — жалобным голоском закончил он.
— Ой, — всполошилась Маринка и крикнула, — Мы сейчас.
— Ага, — согласно ответил он, а мы услышали уже отдаленно, следующую фразу Никиты, — Макс, и как ты только умудрился проворонить яичницу, — и захохотал, а следом мы услышали хохот Мира и Макса.
Я покраснела.
Девчонки переоделись и мы пошли вниз, на кухню.
Мирослав и Никита уже переоделись в футболки и шорты и восседали на кухне, о чем-то разговаривая.
— А вот и мы, — оповестила Тоша.
— Наконец-то, я голодный как волк, — вздохнул громко Мирослав.