– Но попробовать стоит, дружище.
Вик надолго задумался, глядя на свой почти нетронутый сэндвич. Все это очень несправедливо, но жизнь в принципе штука несправедливая. А вот что и вправду обидно, так это какой-то безумный абсурд всей ситуации. Беда грянула как гром среди ясного неба. Как убийственный торнадо, сметающий все на своем пути. Они с Роджером и само их агентство «Эд уоркс» вполне могли оказаться в числе виноватых, хотя были вообще ни при чем. Судя по лицу Роджера, тот сейчас думал примерно о том же. Вик не видел друга таким серьезным и бледным с тех самых пор, как они с Алтией потеряли своего сынишку Тимоти, когда малышу было всего девять дней. Три недели Роджер держался, а потом все же сорвался и зарыдал, закрывая руками свое пухлое лицо, в такой страшной и безнадежной печали, что сердце у Вика встало комом в горле. Это было ужасно. Но теперешняя тихая паника в глазах Роджера была не лучше.
Внезапные торнадо – не редкость в рекламном бизнесе. Крупные агентства вроде «Эллисона», где ворочаются миллионы, выстоят в бурю. Мелкие вроде «Эд уоркс» – нет. У них две корзины, в одной – много мелких яиц, в другой – одно крупное, контракт с Шарпом. И теперь надо понять, получится ли сохранить это большое яйцо, а если нет, то можно ли сделать из него яичницу. Они-то уж точно ни в чем не виноваты, но из рекламных агентств получаются славные мальчики для битья.
Вик с Роджером отлично сработались еще на первых совместных проектах в агентстве «Эллисон», шесть лет назад. Вик, высокий, худой и тихий, стал идеальным «инь» для «ян» Роджера Брекстона, толстого, шумного, жизнерадостного экстраверта. Они сошлись и в личном, и в профессиональном плане. Их первый проект был совсем небольшим. Журнальное объявление для Объединенного фонда помощи детям с церебральным параличом.
Они предложили такой вариант: строгая черно-белая фотография мальчика с огромными, жуткого вида скобами на ногах, стоящего у линии первой базы на поле Малой бейсбольной лиги. Он был в бейсболке с эмблемой клуба «Нью-Йорк метс», его лицо – Роджер всегда утверждал, что именно выражение лица парнишки решило дело, – было вовсе не грустным, а скорее мечтательным. Почти счастливым на самом деле. Надпись первой строкой: «БИЛЛИ БЕЛЛАМИ НИКОГДА НЕ ОТОБЬЕТ МЯЧ». Под ней: «У БИЛЛИ ЦЕРЕБРАЛЬНЫЙ ПАРАЛИЧ». Еще ниже, шрифтом помельче: «Поможете?»
Приток пожертвований ощутимо возрос. Прекрасно для фонда, прекрасно для Вика и Роджера. Команда Трентона и Брекстона стартовала отлично. За первым проектом последовало еще полдюжины столь же успешных. Вик в основном генерировал идеи, Роджер занимался практическим их воплощением.
Для корпорации «Сони»: фотография мужчины в деловом костюме, который с блаженной улыбкой сидит по-турецки на разделительной полосе шестнадцатиполосной скоростной автострады, держа на коленях большой радиоприемник «Сони». Подпись к картинке: «ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА, THE ROLLING STONES, ВИВАЛЬДИ, МАЙК УОЛЛЕС, THE KINGSTON TRIO, ПОЛ ХАРВИ, ПАТТИ СМИТ, ДЖЕРРИ ФОЛУЭЛЛ». И в самом низу, отдельной строкой: «ПРИВЕТ, ЛОС-АНДЖЕЛЕС!»
Для компании «Войт», производящей снаряжение для плавания: снимок мужчины, полной противоположности пляжным мальчикам из Майами. Он стоял с гордым видом в модельной позе на золотом пляже в хрестоматийном тропическом раю, татуированный пятидесятилетний мужик с пивным брюшком, руками и ногами с обвисшей мускулатурой и сморщенным шрамом высоко на бедре. В руках этот потрепанный солдат удачи держал пару ласт от «Войта». Надпись под фотографией крупным шрифтом: «МИСТЕР, Я ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ НЫРЯЛЬЩИК. У МЕНЯ ВСЕ СЕРЬЕЗНО». Ниже было еще много текста шрифтом помельче – рекламная бодяга, как ее называл Роджер, – но успех обеспечила именно фраза большими буквами. Вик с Роджером предлагали как вариант: «Я НЕ СТРАДАЮ ХЕРНЕЙ», – но заказчик его не принял. Жаль, любил говорить Вик за стаканчиком чего-нибудь крепкого. Могли бы продать больше ласт.
А потом появился Шарп.
Кливлендская компания «Шарп» занимала двенадцатое место в рейтинге предприятий пищевой промышленности США, когда старик Шарп скрепя сердце обратился в нью-йоркское агентство «Эллисон» после более двадцати лет сотрудничества с рекламным агентством в родном Кливленде. Старик любил подчеркнуть, что его компания даже крупнее, чем «Набиско» до Второй мировой войны. На что его сын неизменно отвечал, что война закончилась тридцать лет назад.
Был заключен договор – поначалу на полугодичный испытательный срок, – и Вик Трентон и Роджер Брекстон взялись за работу. К концу испытательного периода компания «Шарп», производящая печенье, торты и сухие завтраки, поднялась с двенадцатого места на девятое. Еще через год, когда Вик и Роджер переехали в Мэн и открыли свое собственное агентство, она была уже на седьмом.