Женя
К утру я немного остыла. Уже не было желания покинуть этот дом, потому что ехать мне некуда. Тётушка, конечно же, приняла бы меня, но пришлось бы выслушивать от неё нотации. Да Гошу этого видеть больше не смогу, раздражает он меня. Домой уехать тоже не вариант — родители обратно не отпустят. И, к тому же, придётся объяснять, почему сбежала из-под тётушкиного крыла. Признаться в том, что она меня по сути выставила из своей квартиры, означает поссорить родных людей. А я не хочу, чтобы из-за меня конфликтовали родные брат и сестра. Гостиница мне тем более не по карману, а снять жильё на длительный срок и подавно.
Да и что сделал мне хозяин дома? Хоть и вёл себя вчера, как придурок, но не приставал же! Ну да, очки с меня сдёрнул, но до пижамы ведь дело не дошло, хоть она ему тоже не понравилась. Вспомнив вчерашнее происшествие, я невольно улыбнулась. И чем ему зайцы не угодили? Очень милые животные. Надеюсь, сейчас ему стыдно за своё поведение и больше такого не повторится. А если повторится — тогда точно уйду!
На часах пять утра, Олег Владимирович завтракает в половине седьмого, об этом мне охранник ещё вчера поведал, как только я сказала, что повар. Он тоже удивился, что я девушка, но впустил без проблем и на вопросы охотно ответил — во сколько завтракает хозяин и какое кофе предпочитает. Этот самый кофе я и сварила сегодня утром. И только успела накрыть на стол, как услышала приближающиеся шаги к гостиной.
Пулей я скрылась в свою комнату. Не хочу пока с ним здороваться. И, вообще, после вчерашнего почему-то мне стыдно. Хотя, безусловно, это он должен стыдиться. Фух, даже в жар бросило, когда вспомнила, как он на меня смотрел. Сказал, что без очков мне лучше. Сама знаю, что лучше! Не буду же я сознаваться, что специально их ношу, чтобы не привлекать мужского внимания.
Эх, мне бы только в универ поступить, а там, если получится, найду себе другую работу, в кафешке где-нибудь поваром, и, может, даже удастся квартирку какую-нибудь дешёвую снять на окраине города. Да, придётся помотаться и в универ, и на работу, зато ни от кого зависеть не буду. И всякие пьяные мужчины очки с меня срывать не будут. Ну вот, опять поймала себя на том, что улыбаюсь.
Звонок от тёти по мессенджеру вмиг испортило настроение, опять вспомнился наш вчерашний разговор. Даже знаю, о чём она хочет спросить. Очень не хочется ей отвечать, но всё же придётся, потому что знаю её. Если не отвечу — она лично, наплевав на все свои дела, пригонит на авто и будет разговаривать со мной здесь. Если тётя Галя задалась какой-то целью — прёт как танк.
Ответила на вызов. Появилось её полное, улыбающееся лицо во весь экран.
— Ну-у-у-у-у-у, как дела, дорогуша? — спросила она вместо приветствия.
— Всё хорошо, — немного слукавила я. А может и нет. В принципе, если отбросить вечерний инцидент, всё и правда неплохо.
— Что-то не вижу счастья на твоём милом личике, — упрекнула Галина, перестав улыбаться.
— Просто не выспалась.
— О-о-о-о-о! А вот с этого места поподробнее! Надеюсь, это Олежа не давал тебе спать?! Ах-ха-ха… — принялась тётя смеяться, но, осознав, что я никак не реагирую, тут же замолчала и недовольно скривилась. — Не поняла… Тебе не удалось его соблазнить что ли?
— Не удалось, — снова соврала я, потому что не хочу опять выслушивать наставления и упрёки.
— М-да, значит всё-таки любит ещё эту свою гремучую кобру, — печально произнесла она, как бы самой себе. — А всё потому, что она стерва! Не то, что ты! Чем стервозней баба, тем сильнее мужик от неё без ума! Овечки вроде тебя точно не вкусу таким львам, как Олег. Уж поверь моему опыту, я достаточно на свете пожала и на многих насмотрелась.
— Тёть Галь, давайте не будем…
— Не называй меня тётя, это во-первых, а во-вторых, слушай меня, если не хочешь мою судьбу повторить! Я тоже, как ты была когда-то и чего добилась? Осталась одна на старости лет, ни мужа, ни детей, в любовниках одни альфонсы! Какая там нахрен независимость?! Кому она нужна, когда ты одинока! — после последней фразы глаза родственницы увлажнились, а губы задрожали.
— Галя, но у тебя же всё хорошо! Бизнес процветает, ты сама себе хозяйка! И выглядишь великолепно, — попыталась я её успокоить.