Франческа переобулась в свои тапочки. Пройдя в гостиную, она наметанным глазом сразу оценила обстановку. Хотя был уже конец января, на окнах все еще висели новогодние украшения, а в углу стояла искусственная рождественская елка. Подушки на диване валялись как попало, а на кофейном столике скопилось газет, вероятно, за всю неделю, которые, судя по их виду, никто не читал. Со стороны дивана столик был усыпан крошками. Похоже, здесь ели прямо у телевизора.
На кухне царил страшный бедлам. Едва войдя, Франческа увидела разбросанные повсюду школьные тетрадки, почту, какие-то пакеты. Ко всему прочему в раковине возвышалась гора грязной посуды.
Франческа подошла к лестнице, ведущей наверх. Нижние ступеньки были с обеих сторон заставлены обувью, книгами, щетками и прочим хламом, оставляя совсем узкий проход. Ей было крайне любопытно взглянуть, что творится в спальнях, но Франческа решила не подниматься. Она увидела достаточно и уже составила свое мнение о том, в каком трудном положении находится эта семья. Она вернулась в гостиную и, присев на диване, стала ждать детей.
Очень скоро с порога послышались детские голоса. Франческа тут же вскочила с места. Когда дети вошли, она, как фрейлина, стояла, сложив руки перед собой и слегка наклонив голову, почтительно приветствуя их.
Раздеваясь, дети настороженно поглядывали на нее.
Франческа же смотрела на них во все глаза и не могла налюбоваться. Какие они изумительные! Девочка, еще совсем юная, должна была вот-вот повзрослеть. У нее были длинные темные волосы и очаровательное личико. Со временем она обязательно превратится в настоящую красавицу, но сейчас все-таки была прелестнейшим ребенком. Мальчик был младше своей сестры. Его темные, как у сестры, волосы вились и непослушно падали на лоб. Большие любопытные глаза внимательно смотрели сквозь очки без оправы. Он походил на профессора энтомологии, который вдруг увидел крайне интересный экземпляр жука.
— Здравствуйте, дети, — неуверенно проговорила Франческа. — Меня зовут миссис Кампаниле, я буду приглядывать за вами по вечерам.
Высокомерно взглянув на Франческу, девочка ответила со свойственной ее возрасту подростковой заносчивостью:
— Меня зовут Пенни. Я уже давно не ребенок и за мной не нужно приглядывать.
— Пенни, — прошептал ей брат, — помни, что говорила мама.
— Вы правы, — поспешила успокоить детей Франческа. — Я ошиблась. Уж никак не предполагала, что вы оба совсем взрослые.
Услышав такие замечательные слова, Пенни заметно смягчилась.
— Твоя сестра совершенна права, — продолжала Франческа. — Куда это годится — приглядывать за самостоятельными людьми. Нам следует придумать какое-нибудь более подходящее название моим обязанностям.
Она говорила и одновременно продвигалась к кофейному столику, чтобы заслонить от детей выглядывавшую из ее сумки книгу по воспитанию, которую захватила с собой, чтобы скоротать время за чтением. Но, похоже, они ничего не заметили.
— А как вас зовут, молодой человек? — спросила Франческа мальчика, хотя его имя было ей известно.
— Уилл, — ответил он.
— Какое неожиданное совпадение! — воскликнула Франческа. — У меня есть внук, которого зовут Уилл, и он примерно такого же возраста, как и ты. Очень приятно познакомиться. И с тобой, Пенни.
— Нам тоже, — сухо отозвалась Пенни, направляясь в кухню.
Уилл пошлепал следом за ней, но на полпути обернулся, чтобы еще раз окинуть взглядом Франческу.
— Если что-нибудь нужно… — начала было Франческа и замолчала.
Ей никто не ответил.
Решив не вмешиваться в обычный распорядок их жизни, Франческа ждала, что будет дальше, и прислушивалась к долетавшему из кухни шепоту и стуку дверцы холодильника. Франческа улыбнулась. Эта ситуация была ей хорошо знакома. Может быть, многое и изменилось с тех пор, когда она воспитывала своих детей, но кое-что осталось неизменным: после школы дети всегда голодные.
Через несколько минут Пенни и Уилл появились. К ужасу Франчески, Пенни держала в руках пакет чипсов, а Уилл — коробку с мороженым. Ей бы хотелось, чтобы дети съели для начала что-нибудь существенное и более полезное для здоровья. Конечно, мороженое и чипсы тоже не плохи, но только в качестве десерта. Однако у Франчески хватило благоразумия не вмешиваться не в свое дело. Перекусив, дети с независимым видом опять прошли мимо нее и молча поднялись к себе. Не зная, что делать дальше, Франческа села на диван и достала книгу.