— Нед, — Лоретта слегка подалась к нему, — а не будет ли лучше, если вы на время э-э… отключите эту штуковину?
Хадли, пряча телефон во внутренний карман пиджака, усмехнулся своей странной полуулыбкой, сделав вид, что не понимает, к чему она клонит. Он взял меню и начал его изучать.
— Итак, солнышко, — весело сказал он, — сегодня прекрасный вечер, не правда ли? Хотя без вас он не был бы таким.
Лоретта небрежно улыбнулась в ответ, хотя комплимент ее вовсе не тронул. Более того, ей очень хотелось домой. Если бы она не умирала от голода, то, возможно, попросила кавалера отвезти ее обратно. Она набралась терпения и стала просматривать меню, пока к ним опять не подошел официант.
— Вы уже решили, что закажете? — поинтересовался он с обходительной улыбкой.
Лоретта, тихо вздохнув, закрыла меню.
— Не знаю, как вы, — в ее тоне послышался скрытый упрек, — но я собираюсь сделать заказ.
После ужина Хадли повез Лоретту домой. Она сидела неподвижно, прислушиваясь к ровному шуму колес. Ее спутник увлеченно говорил, но не с ней, а по телефону. Однако по дороге в клуб телефонные разговоры злили и раздражали Лоретту, а сейчас, как ни странно, она радовалась этому обстоятельству. За ужином выяснилось, что Хадли способен говорить только о гольфе да еще о трудностях и превратностях семейного грузоперевозочного бизнеса.
Когда они подъехали к дому, Хадли внезапно оборвал телефонный разговор, захлопнул крышку и бросил мобильник на сиденье.
— Прошу меня извинить, — вкрадчиво начал он. — Боюсь, сегодня вечером я был для вас не самой лучшей компанией. Находясь рядом с очаровательной женщиной, я только и делал, что болтал по телефону. Даже не понимаю, что это на меня нашло. Но теперь все, с делами покончено. Мне надо так многое вам рассказать. О моей жизни, о моем разводе.
Хадли начал распространяться о том, что, несмотря на его уверенный респектабельный вид, в душе он самый несчастный человек на свете. Это все у него напускное. А после развода ему особенно тоскливо и одиноко. Он долго плакался, говоря все медленнее и тише, и, наконец замолчав, стал совсем грустным и подавленным.
Лоретта не знала, что ей делать. В первый раз за весь вечер Хадли повел себя как живой человек, а не как самовлюбленный чурбан. Он казался жалким и беззащитным. Возможно, она ошиблась, осудив его так строго. Этот новый для нее, внезапно открывшийся человек выглядел очень трогательно, и Лоретте захотелось узнать его получше. Они сидели в тягостном молчании, тихо урчал мотор. Лоретта чуть помедлила, а затем, повернувшись к нему, предложила:
— Может быть, зайдем в дом и там поговорим?
— Хорошо, — ответил он, пряча улыбку в углах тонких губ и выключая двигатель. — С удовольствием зайду.
Как только они подошли к дверям, Франческа им сразу же открыла. Лоретта мысленно улыбнулась, заметив, с каким видом Франческа наблюдает за ней — словно мама за дочкой-подростком.
— Надеюсь, дети вели себя хорошо, миссис Кампаниле? — спросила Лоретта, когда они с Хадли зашли внутрь.
— Никаких хлопот, — успокоила ее Франческа. — Они недавно поднялись наверх, словно маленькие ангелы, и легли спать. — Она начала одеваться. — Надеюсь, вы провели приятный вечер?
— Очень приятный, — ответил Хадли, опередив Лоретту.
— Хорошо, — сказала Франческа, бросив подозрительный взгляд на него. — Спокойной ночи, миссис Симмонс. До понедельника.
Лоретта проводила ее и постояла у дверей, пока Франческа не села в машину.
— Наконец-то мы одни, — произнес Хадли, входя в гостиную. Он скинул пальто и бросил его на диван.
— Присаживайтесь и расслабьтесь, — предложила ему Лоретта. — Сейчас я принесу что-нибудь выпить. Вино или, может быть, кофе, что вы хотите?
— Пожалуйста, не беспокойтесь, — сказал Хадли, разваливаясь на диване. Он взглянул на нее и постучал по дивану рядом с собой, приглашая Лоретту сесть.
— Не хотите ли присоединиться ко мне?
Помедлив, Лоретта все-таки присела, но не слишком близко к Неду. Резким движением Хадли придвинулся и обнял ее, изображая пылкую страсть. Он привлек ее к себе и прижался к ней губами. Изумленная столь наигранными и топорными чувствами, Лоретта мгновенно решила покончить с этим безобразием и поставить Хадли на место.
— Что вы делаете? — Лоретта вырвалась из его рук. Она поняла, что его признания в машине были коварной уловкой, сценой, сыгранной только ради того, чтобы проникнуть в дом. Она бушевала от злости. Как же она не сумела сразу раскусить его!