- Очень. - Сказать "нет"- Не так. И далее:
- Я часто бываю здесь. Рукой подать. Два шага. – Уточнила она.
- Я тебя здесь раньше не видел.
- А я тебя раньше - нет. А раньше это когда? - Спросила она сразу, чтоб не ждать раскачки развития.
- Я родился в соседнем районе, а недавно поменяли квартиру. Живем тут. Мы почти соседи, получается... - Из него выдавилось какое-то совсем мальчишечье "х-ха".
- Соседи, да. - Согласилась она (почему бы и нет) - Ну, я недавно приехала. -
Солгала ведь.
- Живешь с родителями?
«Ты же знаешь, мальчик».
- Да. Мама, папа, полная семья - солгала второй раз она.
«Ну, я ведь живорожденная, во всяком случае. Наверное...».
- Но только они не здесь, в другом городе. - Добавила Генуя.
- Вот как?
«А тебе, собственно, какая разничка»?
- Понятно.
«Какой-то едва живой парниха. И это тупое «понятно»!
Зашли в магазин. Прошли вдоль прилавка. Он аккуратно следовал за ней.
- Я только посмотреть! – сообщила она, бойко взглядывая на полки, но на него нет. Его итак было видно отовсюду, как на лысине - возле нее.
«Не мешало, к месту, сахарку б подкупить. И если бы я была жива, я бы только б и ела его!»
Эдик молча глядел на заставленные полки, отвлеченно, иногда переводя взгляд на девушку. Он тайно старался охватить ее всю.
Характер движений, идеальную фигуру. Она видела и чувствовала.
Потом он опускал голову, будто о чем-то размышлял, решал.
Она знала и о чем.
Вышли из ларька. Он перед ней открыл дверь, дохнув ей прямо в лицо.
Она соскочила с лесенок, быстро зашагала.
«Нельзя вести себя так – не согласованно. Если ты девушка скромная, стеснительная, мнительная, то характер нужный надо сыграть как-то по-другому?»
Она задерживала взгляд на нем, будто спрашивая, а он, теперь напротив - топорщился.
"Да, и нельзя еще было выказывать навязчивость. Это вроде ты, а не я первым...".
«Так что ли, а?»
- Завтра суббота. Ты работаешь? - Спросил он, едва краснея или белея.
"Черт, разобраться надо в человеческих цветах!"
- Нет. Я иду на пляж. Только очень рано.
- Может быть..,- логично допускалось в нем.
«Конечно, да. Давай-давай-ка, продолжай».
- … Может быть, я провожу тебя? Я тоже завтра дома и …
Она изобразила в тонких губах сомнение.
«Наживка проглочена, теперь - подсечка».
Эдик во все глаза глядел на девушку. Что-то ему теперь яснее становилось.
- Я встаю рано. В пять часов, - предупредила она, рассчитывая, что жертва удачно заглотнет поглубже.
- Я буду ждать. - Сказал он еще до того, как она закончила говорить, - у подъезда. Хорошо?
"Какой скорый поезд..." - рассудила Генуя, и вслух:
- Договорились.
- Я провожу?
- О -да, конечно.
Ее талия тонка, ресницы длинны, волосы русы. Кукла. Только что-то еще дОлжно исходить, чтобы привлекать противоположный пол, то есть этого парня. Какой-то запах, флюиды, сексуальность.
«Если слишком поднапрячься можно и пукнуть. Но ведь это не флюиды? Для мужчин придумана парфюмерия. К следующему разу воспользуюсь дезодорантом и духами».
Они продолжали идти, говорили о погоде, хорошем настроении, курортном сезоне, набитых битком отдыхающих по квартирам именно их района, которые тут и там бесстыже таскались по тротуарам в плавках и полотенцах.
Он открыл ей дверь и придерживал ее, пока она почти не скрылась за лестничной площадкой.
"Чего это у него руки дрожат?"
Она чувствовала его дыхание за спиной, как живой человек может чувствовать другого живого. Она кивнула ему милой улыбкой, прежде чем скрыться окончательно. "Это нужно? Ну, пожалуй. Не помешало во всякий случай. Прилично тебе и правильно.
А для себя, конечно, слишком много вопросов-заморочек".
И тем не менее сердце стучало, билось в груди поерзывало, словно желудок. Странно. Отсюда что ли все начинается?
«Я жива? Неужели по-настоящему? Чувствую, как внутри переворачивается, трепещется, бьется хвостовым плавником на выбросивший берег. Смешно. Чувствую боль в своем теле, некую тушку".
"Я чувствую боль души? Даже если ничего не выйдет с этим ухажером, можно сделать вывод, формальный, разумеется, – я жива, жива на полную катуху!»
Стянула мягкую обувь. Побежала на кухню приготовить какой-нибудь прохладительный напиток.
Мимоходом оглядывалась в витраж запертой двери комнаты и увидела, что там что-то происходит, - какое-то движение...
Истина и, правда – слишком часто совершенно диаметральные вещи. Для истины исключительно верно правило – цель оправдывает средства. Для правды – хочешь правды - действуй правдой!
Ей не хотелось более никаких испытаний в своей жизни. Она не хотела дрязг приключений, модных выдумок, предприимчивых действий. Она хотела жить, как живут все, - распутно, внепланово, удерживая каждый день эфемерное счастье. Она хотела- понимающего человека, закрепляющего истину, что жива- это первое, во-вторых, классическую семью, чтобы закрепиться вторично - на социальном уровне, и еще раз, в квадрате, подтвердить себе самой, что жива.