Сойче, как ни странно, быстро уловил самую суть.
— Ты знаешь, как его тренировали? То есть…
Безликий все же остановился и обернулся. Тюнин заработал в его глазах пару баллов, и ему можно было кое-что объяснить. Будет полезно, в будущем.
— Вам не повезло. Вы встретились с охотником на синоби. Да и не только на синоби. Это почти как убийца, но все же нечто иное. Таких, как он, обучали для того, чтобы проводить диверсии в армии противника во время войны. Он знал, каким маршрутом ходят синоби, мог вычислить, по каким веткам поскачете, на какой высоте. Вы об этом не задумываетесь, но двигаетесь так, чтобы не подниматься слишком высоко, там ветки хрупкие, и не опускаться слишком низко, чтобы вас было сложнее заметить с земли. Он оставил ловушку. И точно знал, где именно вы спрячетесь, и в наиболее удачных местах поставил ловушки. Этим АНБУ отличается от прочих синоби. Если мы готовим засаду, то заляжем в самом неудобном месте, чтобы никому и в голову не пришло, что мы прячемся именно там.
Сойче погладил шею, чувствуя себя не в своей тарелке.
— Тебя тоже этому…
— Да. А рассказал я тебе это по одной причине. Чтобы ты понял. Там не страшный нукенин. Там ребенок.
Тюнин удивился. Нет. Он был ошеломлен.
— Что?!
— Не кричи так, — поморщился Тера под маской. — Он брал совсем немного еды и прятался ото всех. Его тренировали, но совсем недавно выбросили, уж не знаю, почему…
Знал. Крыло перехватило не все исследования и тренировочные полигоны Корня. Кто-то просто разбежался, побросав то, чем занимались.
— Но ребенок? — Сойче поморщился. — Не верится как-то.
— А ты подумай. Ловушки, он ставил на вас ловушки. И на контакт пошел только тогда, когда был уверен, что сумеет продавить твою волю.
Синоби кивнул, признавая факты. Видимо, даже признал, что проиграли они, фактически, ребенку.
— Но… А что теперь? Он же все равно убил. Юхеев и моих напарников.
Тера покачал головой:
— Это не его вина. Это вина тех, кто его тренировал.
— То есть… ты собираешься его поймать?
Безликий кивнул:
— Именно. И постараться не покалечить в процессе. Поэтому тебе и не стоит идти. Только помешаешь. Лучше подожди здесь.
И, оставив Сойче переваривать новую информацию, Тера пошел в лес. Если тюнин все поймет правильно, можно будет его рекомендовать. А если чувство справедливости в жопе взыграет… Ну, это уже его проблемы.
Первый труп юхея нашелся сразу. Ничего необычного, парень зазевался и, угодив в пару ловушек, был оставлен отдохнуть под деревцем. А пока сидел, поскольку был занят своими ранами, не заметил, как подобрался убийца. Хладнокровный и чистый удар — юхей не мучился, потерял сознание и умер без боли. Тело напарника Сойче лежало все там же. Возможно, у ребенка даже не было сил, чтобы его перетащить. Второе тело либо все так же висело на дереве, либо было сброшено вниз и там спрятано. Юхей на петле уже не болтался, также был спущен вниз. Веревку охотник решил использовать для новой ловушки. Но его здесь не было, не было где-то поблизости. Нужно идти дальше в лес.
Вскоре нашлось еще одно тело юхея, и второе, оно же последнее, видимо, было где-то поблизости. А также нашлась свежая ловушка, снова яма, но на этот более сложная, с тремя роликами, сделанными из вещей гэнинов. В такой вполне можно сломать ногу, если неудачно наступить. Гэнину. Тюнин, если достаточно часто пользуется чакрой или если практикует тайдзюцу, отделается синяками. Значит, объект где-то поблизости.
Тера встал в полный рост и огляделся. Достал из сумки пару кунаев и, ударяя металлом о металл, отстукал условный сигнал: "я свой". Затем отстукал еще раз.
— Эй! Я свой!
Отстукал условное "отставить агрессию", а затем повторил "я свой".
— Слышишь? Выходи!
Кусты шевельнулись. Показавшийся из зарослей человек… ребенок. Слишком маленький. Тера даже не мог предположить, сколько ему лет, из-за одежды. Собранная из обрывков тканей накидка с капюшоном оставляла незакрытыми только руки от локтей. Руки и ноги тоже были обмотаны тканью, вымазанной землей и зеленью, это позволяло сбить след. Даже собакам Инудзука будет не так легко отследить. На поясе была закреплена небольшая сумка, снятая, видимо, с одного из гэнинов и тоже замазанная грязью. Ребенок все еще сомневался, стоит выходить полностью или лучше броситься бежать.