- Нани? А с тобой ничего не случилось? Крыша случайно на тебя не упала?.. А может, ты просто боишься меня выпустить отсюда?..
- Крыша вроде бы не упала, - спокойно отзывается Нани, - а выпустить тебя из трубы я не боюсь, а просто не хочу!..
- Значит, это ты нарочно меня запер здесь? - яростно спрашивает Титирикэ.
- Конечно, нарочно! - отвечает Нани спокойненько.
- А почему?.. И за что?..
- А чтобы ты высидел те яйца, которые я нарочно в дымоход положил, чтоб заманить тебя туда... Вообще-то... - продолжал издеваться над Титирикэ Нани, - сначала я хотел тебя засунуть в наш общий карман, но потом подумал, что тебе в нём, может, тесновато будет...
Когда Титирикэ понял, что он так глупо и опрометчиво попался, то стал кричать, что ему не хватает воздуха и что он уже начинает задыхаться. А потом стал стонать, как раненый.
Нани снова спокойно так и даже лениво говорит ему:
- Если действительно хочешь не задохнуться, а искупить все свои грехи, то, пожалуйста, можешь выбраться наружу через трубу, заодно и сажу почистишь в дымоходе.
- Да я лучше назло тебе сдохну, - отвечал разъяренный Титирикэ, чем трубочистом буду для тебя работать!.. Вот сейчас возьму и задохнусь! Всё... Уже начинаю задыхаться!..
- Ну, как хочешь! - сказал Нани, спустился с чердака и даже лестницу в сторону оттащил и занялся своими делами во дворе, изредка поднимая глаза и посматривая на дымоход, не начал ли этот упрямый Титирикэ работать трубочистом?..
Только к вечеру решил Нани выпустить Титирикэ из его заточения. Постучал сначала в дымоход - Титирикэ не отвечает. Тогда позвал его.
Титирикэ теперь молчал назло Нани, - пусть тот думает, что он и вправду умер.
Нани же, вместо того, чтобы зареветь с горя, - слезает с чердака, да, не будь дураком, разжигает в печке кучу соломы, приговаривая:
- Сейчас, Чик-чи-рикэ, как миленький вылетишь у меня из трубы вместе с дымом!.. Руками только почаще маши, чтоб на землю мягко спуститься...
- Эге-ге-ге! - подумал Титирикэ. - Тут уж, кажется, не до шуток, - хочешь, не хочешь, придётся, видно, немного поработать трубочистом у Нани! - И полез, цепляясь за кирпичи, по трубе вверх; выбрался на крышу из дымохода, чихая и кашляя.
Страшный, как чёрт, стоял посрамлённый Титирикэ на крыше сарая, а Нани внизу хохотал, хватаясь за живот, как недавно смеялся над ним сам Титирикэ.
Спрыгнул Титирикэ с крыши - и скорее домой, перепрыгивая через забор, потому что разве мог он кому-нибудь показаться в таком виде? И хоть бежал быстро, отряхиваясь по пути, всё равно казалось, будто это не Титирикэ, а чёрное облако, принявшее его вид, катится, оставляя за собой дымный след и запах гари.
Надо сказать, здорово проучила Титирикэ вся эта история. С тех пор он уже не хвастался, что Нани у него запасным карманом работает, а к воротам своего приятеля и близко подойти боялся. Если же и случалось проходить мимо, то сгибался как-то странно и убыстрял шаг...
ЧЕЛОВЕК С ДВУМЯ ШАПКАМИ
Из дома он всегда выходил в серой каракулевой шапке, сшитой на заказ. Шапка была роскошная, волнистая спереди и сзади. И носил тот мужчина свою шапку как-то по-особому, то надвинув на глаза, а то лихо, набекрень. И никто не знал, что за пазухой у хозяина была спрятана совсем другая... шапка не шапка, а какой-то чугунок из облупленной кожи, к которому то ли сам владелец, то ли ещё кто пришил два дурацких уха длиною в аршин.
Завидев его на шоссе в серой шапке, любой шофёр, по какой-то непонятной причине, невольно резко тормозил и распахивал настежь дверцу: "Садись, мол!.." А подъезжая к Бельцам, каждый из них и карман тоже распахивал для рубля, да подлиннее... Глядь!.. А в кабине рядышком вместо человека в роскошной серой шапке сидит, сгорбившись, совсем другой мужичонка, в надвинутом на лоб до отказа словно бы чугунном котелке и в заскорузлой руке держит три копейки...
"Чёрт знает что! - раздумывал про себя водитель и даже плевал ему вслед. - Сажал одного, а высаживаю совсем другого!.."
И разлетелась молва по всем сёлам на запад и на восток: ходит по этим краям человек с двумя шапками и тремя копейками.
Ищут его люди там, а он появляется тут. Ищут тут, а он появляется там.
Пришла как-то весть из села Куболта: один ездовой пошёл купать лошадей и так и не вышел из воды. Женщина увидела через окно, что как раз в то время, когда он кричал, что тонет, по берегу шёл какой-то странный человек в ушанке...
Пока женщина металась по селу, поднимая тревогу, человек в ушанке как сквозь землю провалился. А среди тех, что собрались на берегу, был какой-то незнакомый мужчина, но только в серой шапке.
С плачем вытащили ездового, а женщина говорит:
- Люди добрые! Никак, тот, в ушанке, первый бросился в воду спасать нашего ездового и сам утонул, бедняга!
Два дня с утра до ночи искали его на дне пруда. Шестами искали, баграми, сетками, и всё без толку, в то время как ушанка была уже на мельнице в селе София.
Видя его таким затюканным и жалким, жители села, народ сердобольный, пропустили его без очереди, а один даже сказал:
- Давайте, люди добрые, поможем ему. Смотрите: у него даже стоящей шапки нет.
И стали один за другим тащить наверх его мешки, а что в мешках это их не интересовало.
Человек в ушанке набил свои мешки белой как снег мукой, и тут же его не стало, словно испарился...
После смотрят люди - что за напасть: идёт какая-то серая мука. Давай пробовать её - трещит на зубах. Нюхают - землёй отдаёт!
Тут же берут за грудки мельника:
- Это мука называется, а?
- Ох, ох, ох, - хватается за голову мельник, - кто-то сыграл злую шутку! Поди знай, что у человека в мешке?! И что в голове!
Ну и шумиха поднялась на мельнице! Слова, как зерно, сыпались.
- Кто это сделал? Посмотреть бы ему в глаза! - грозили друг другу кулаком сельчане.
Полная мельница людей, и все до одного сердитые. Только когда языки устали, вспомнили про человека в ушанке, кинулись искать, а его и след простыл...
Ну что за напасть?!
Встретились потом как-то двое, один из Софии, другой из Куболты, разговорились, и пошла молва дальше: берегитесь, люди добрые: тот, что в ушанке, не утонул!
Один готов был поклясться, что видел его, когда он спускался по дороге в Шишки. Другой клялся, что видел серую шапку выходящим из села.
Правда, там у многих серые шапки.
С тех пор жители села Шишки, заходя друг к другу по делам или в гости, сразу косят глаза на вешалку. А Титирикэ, тот разыскивал ушанку даже с помощью бинокля. Ушей находилось сколько угодно, а вот облупленного чугунка не видно было.
Осенью человек в серой шапке повёз продавать виноград в Бельцы. К тому времени и до горожан дошёл слух о человеке с двумя шапками. И каждому хотелось поймать его первым.
Люди осторожно заглядывали под прилавки и во всякие закоулки, куда только можно было заглянуть, - не было нигде ушанки.
"Смотри-ка, как же это он продаёт без неё? А может, это не он, а кто другой?" - сомневались бельчане. Но виноград покупали. Виноград был что надо.
Покупают они виноград сегодня, покупают завтра, глядят на весы. Весы точно показывают, как в аптеке. А дома нескольких гроздей не хватает, хоть умри. Гири на своих местах, весы проверили - тоже в порядке, ни к чему не придерёшься. А веса полного нет как нет... Ну... и опять начали искать проклятую ушанку.
- Да при чём здесь шапка, люди добрые? - защищался крестьянин. Вот и милиция покупает у меня виноград! - говорил он в полное своё оправдание.
Но и бельчане не простаки. Ищут они ушанку, ищут... и видят: стоит под прилавком... улей. Тут только и заметили люди целый рой пчёл на весах. Разгуливают они по винограду, словно в своём улье, целыми стайками, жужжа, с одной кисти на другую перелетают.