— Это мы выясним. — Джоргер громко вздохнул, яростно обошел письменный стол, прогрохотал через канцелярию и рванул дверь.
— Темпс! — проревел он. — Ко мне! Адъютант появился в дверях.
— Да, генерал?
— Где Рэнсом?
— Я думаю, в казарме, — ответил Темпс.
— Я хочу знать не то, что вы думаете, а где он! — прошипел Джоргер. — Вызовите его сюда вместе с экипажем. Живо!.. Хотя погодите, лучше мы сами отправимся туда. Машина стоит снаружи?
— Так точно!
— Хорошо, тогда едем. Пелхэм, позвоните дежурному и прикажите прислать к бараку шесть человек. Быстро!
Пелхэм повиновался, хотя смысл приказа еще не дошел до его сознания. Джоргер уже нетерпеливо ждал в машине, когда майор выскочил из барака. Пелхэм прыгнул на сидение рядом с генералом, и Темпс рванул машину с места.
— Боже мой, как я не подумал об этом раньше?! — пробормотал Джоргер.
— О чем?
— О чем? — рассмеялся Джоргер. — Я все это время предполагал, но у меня не было доказательств. Те, кто украл машину, должны были иметь друзей на базе.
— Не думаете ли вы о Рэнсоме? — усмехнулся Пелхэм.
— А почему бы и нет? Кто лучше всех знаком с полетными графиками и условиями охраны, чем наши собственные пилоты?
— Но ведь нет доказательств!
— Он мне солгал и изменил послеполетный доклад. По его словам, он совершил посадку на аэродроме.
— Вы думаете, что, похитив троих, он со спокойной совестью вернулся бы сюда? — с сомнением спросил Пелхэм.
— Это было бы идиотизмом в кубе!
— Не обязательно. Кроме того, каждый когда-нибудь совершает ошибку, даже мудрец.
Визжа покрышками, «джип» свернул за угол и остановился перед низким бараком. С противоположного конца улочки приближалась другая машина, наполненная солдатами, на касках которых блестели белые полосы военной полиции.
Джоргер выпрыгнул из машины и приказал всем следовать за ним. Ворвавшись в барак, он проревел:
— Рэнсом! Лейтенант Рэнсом!
С дальней койки поднялся заспанный, одетый в пижаму человек. Это был Рэнсом.
Пелхэм отметил, что в мутном освещении барака кожа лейтенанта казалась бледной, почти серой. Все остальное произошло чудовищно быстро. Джоргер был прав в своей догадке. Рэнсом действительно принадлежал к противной стороне.
Лейтенант понял, что его игра проиграна, увидев перед собой генерала и людей из военной полиции. Не проронив ни слова, он наклонился над своей портупеей, выхватил пистолет и всадил пулю в грудь Джоргера.
9
Снова была резкая, ослепляющая боль, которая поднималась в ней без предупреждения и невидимой рукой сжимала внутренности.
Дамона застонала: судорожно глотнула воздух и скорчилась. На какое-то мгновение она ослепла. Перед глазами заиграла гамма мерцающих красок, пронизанных красными пульсирующими линиями. Потом боль исчезла так же внезапно, как и появилась.
Еще несколько секунд Дамона, задыхаясь, сидела на корточках, затем поднялась, и это движение стоило ей громадных усилий. Казалось, короткий припадок израсходовал все ее силы.
— Ради бога, Дамона, что случилось?
Кто-то тронул ее за плечо, и она увидела, что все это время Мюррей заботливо поддерживал ее.
Она подняла глаза, попыталась улыбнуться, но замерла, увидев ужас на его лице.
— Что такое?
Мюррей с усилием сглотнул комок в горле.
— Боже мой, Дамона, ты… Твое лицо…
Несколько мгновений Дамона смотрела на него непонимающим взглядом, потом оттолкнула его руку и нерешительно коснулась своего лица кончиками пальцев.
Кожа на ощупь казалась грубой, холодной, неподатливой и застывшей, похожей не на человеческую, а…
Дамона глухо вскрикнула, затравленным, блуждающим взглядом обвела комнату и рванулась к иллюминатору. В отражении стекла она разглядела свое лицо.
Бесконечно долго Дамона стояла без движения и оцепенело смотрела на страшную картину, парализованная, неспособная произнести ни слова.
На ее лице отчетливо проступал отпечаток человеческой руки, серой, пятипалой, которая, как уродливый паук, прошла через подбородок, губы и поднялась дальше, через нос, глаза и лоб. Отпечаток руки Хирлета, который с безжалостной силой изменял человеческую кожу и ткани, превращая их в мертвую пластмассу.
Дамона застонала. На ужасное короткое мгновение она мысленно вернулась назад, к отчаянной борьбе на складе. Рука Хирлета коснулась ее лишь на несколько секунд, и этого мимолетного прикосновения было достаточно, чтобы страшное проклятие глубоко проникло в ее тело.
Кто-то мягко тронул ее за плечо.