— Ты чертовски хорош…
Тереза оперлась руками о постель и откровенно рассматривала Элоя, оглаживая тело горячим взглядом, как до этого ласкала его поцелуями.
— Плечи, руки, мускулистый живот и замечательная задница, — Тереза водила кончиками пальцев по груди мужчины. — Природная красота тела. Идеальная. Возбуждающая. Желанная. Но…
— Но тебе этого мало?
Элой серьезно посмотрел на девушку и, потянув ее на себя, впился в губы. Жестко, до боли, по-хозяйски, не давая ни единого шанса отстраниться.
Отчего ее слова так задели? Разве он не привык брать то, что принадлежит ему по праву сильного? Раньше его не волновали чужие чувства. Да раньше никто и не смел сказать такого киллеру экстра-класса! Только Айрис иногда сопротивлялся некоторым предложениям своего хозяина… Но ему обычно все прощалось. Сейчас же Элой почувствовал и злость, и обиду, и ревность. Разве он не дает ей полную свободу? Разве принуждает к чему-то? Он обеспечил ее всем необходимым, не лезет в ее жизнь и требует так мало… Что ей еще надо? Неужели — император? Нет, скорее его соперник Янг… Подарки, цветы, а теперь еще и личная встреча. Этот парень, так похожий на девушку, может быть обаятельным. Это эрлинг знал…
Да, он не дарил Терезе подарков, не считал нужным. Если бы она что-то хотела, то попросила бы. Айрис всегда просил и никогда не слышал отказа.
Мышцы в паху уже сводило от нестерпимого желания, и он едва сдерживал свою огненную сущность, которая требовала немедленно раздвинуть ей колени, овладеть, вбиться с яростью и силой, наполнить собой, заставить плавиться и кричать в его объятиях… Но Элой сдерживался, хотя чувствовал, что Тереза готова принять его. Но он хотел, чтобы она попросила, чтобы сама…
Да что ты со мной делаешь, девочка? Своенравная, непредсказуемая и такая желанная.
Его пальцы скользнули вниз между мягкими складочками, и Тереза подалась навстречу, раздвигая шире колени, позволяя ему продвигаться в теплую влажную глубину. По тому, как начали вздрагивать ее груди и плечи, он понял, что его движения поднимают в ней щекотную, восхитительную, тревожащую волну. Это стало видно по прикушенной губе, по прикрытому длинными ресницами взгляду, по дыханию и тихому стону.
— Скажи это, — шепнул он.
— Возьми меня. — Она обхватила его за плечи, прижалась лицом к груди, задыхаясь и подставляясь под его ласки. — Сейчас.
С тихим стоном он исполнил ее желание. Он брал ее как победитель, как хозяин, как тот единственный, кто будет у нее, но при этом Элой испытывал неизвестную до сих пор нежность и… Он попытался понять, что за чувство сейчас бушует в его груди, обжигая сердце, но вскоре все мысли исчезли, их смыло волной экстаза, как смывает прибой написанное на песке имя.
— Ты сегодня слишком неистовый, — простонала Тереза, когда он пошел на третий заход. — Элой, это слишком. Я больше не могу.
Он усмехнулся, больше веря телу, которое плавилось и дрожало под ним, рукам, царапающим его спину, тяжелому дыханию и ошалевшему взгляду, чем словам, слетающим с ее губ.
Зашелестел один из переговорных артефактов. Тереза вздрогнула и потянула к нему дрожащую руку.
— Погоди, я отвечу. Это Арто.
Останавливаться ради какого-то мага? Вместо этого Элой прикусил темнеющий в полумраке гостиничного номера сосок, а затем нежно зализал место укуса.
— Тер! — услышал он громкий голос мага. — Мы тут в корчме. Ждем тебя. Ты забыл, что обещал к нам присоединиться?
— Я… пока… занят…
Тереза старалась говорить спокойно, но сбитое дыхание выдавало ее.
— Слушай, здесь Вонг, — понизил голос Арто. — И куча его телохранителей. Он… Эй, отдай пиликалку!
— Тереза, я жду, — раздался тихий вкрадчивый голос Вонга. — Ты ведь не хочешь, чтобы они пострадали?
— Не… трогай… их…
Элой слышал разговор, но не собирался останавливаться; он чувствовал, как сжимаются мышцы ипо телу его жертвы перекатывается волна, он слышал биение ее сердца и ток крови по венам и точно знал, что еще несколько секунд — и Тереза не выдержит, забьется под ним, испытывая очередной приступ удовольствия, ради которого он так старается…
— О, я слышу, ты отрабатываешь кристалл, — раздался ироничный голос Вонга, и он отключился.
Тереза отбросила артефакт, явно не соображая, что только что было, и выгнулась дугой, комкая простынь и громко вскрикивая…
— Вот так, моя девочка. Вот и хорошо, вот и правильно… А потом ты будешь спать, а я решу и свои, и твои проблемы…
Тереза
Тереза открыла глаза и попыталась выбраться из кровати. Все болело, словно она не сексом занималась, а ее пинали ногами. Раньше такого никогда не было. Нужно в ванную и вернуться в свой город к ребятам. Нельзя позволить Янгу причинить им вред.