— Молодая она еще, живет эмоциями, а не разумом, но, клянусь Первым Фениксом, это мне в ней и нравится.
Элой протянул руку и снял с полки один из множества переговорных артефактов, сжал его в руке, представляя смуглое лицо с раскосыми глазами, гладко зачесанные назад черные волосы, невысокую щуплую фигуру и пронзительный взгляд.
— Чан слушает.
— Как она?
— Устала, но с нею все в порядке.
— Чан, если она погибнет, то работа, которую ты делаешь для меня уже три года, не будет ничего значить при наших расчетах.
— Я понимаю, господин.
— Ее жизнь — залог твоего возвращения домой. Ты смогла раздобыть сметы?
— Они будут у меня через три дня.
Элой отключился и скривился от ноющей боли в плече. Сейчас, когда никто не видит, можно позволить себе расслабиться.
— Янг, зараза, чем ты заговорил пули, что раны сразу не затянулись? — вопросил он у своего отражения. — Кто же тот маг самоучка, который смог это для тебя сделать?
Одно радовало, пуль у Янга больше не было. Он, конечно, мог бы убить Вонга, но не захотел это делать на глазах у Терезы, отчего-то Элой был уверен, что такое она ему не простит. Да и самому не хотелось терять верного врага. Их извечное противостояние привносило в жизнь толику разнообразия. Главное, никогда не пожалеть об этом.
— Но в этот раз, Вонг, ты зашел слишком далеко.
Тереза
— Выпустите меня!
Тереза изо всех сил пнула ногой дверь.
Как только они оказались в светлом коридоре какого-то здания, Вонг упал, создав изрядный переполох среди своих людей. Терезу запихнули в первую попавшуюся комнату и, приказав сидеть тихо, заперли. Но просто сидеть у нее не получалось. Перед глазами стояло лицо Элоя и расползающееся по его пиджаку пятно крови… Черт! Хоть бы с ним все было хорошо!
Тереза оглянулась, тусклый шар под потолком высветил каморку. Узкая кровать с матрасом, но без белья, шкаф, заваленный всякой рухлядью, окно с решеткой, да еще закрытое с улицы ставнями, табурет. Вот и все. Да уж, не хоромы. И, как назло, жутко захотелось в туалет.
Тереза опять подошла к двери и начала колотить по ней кулаками.
Спустя мгновение дверь распахнулась, и Тереза чуть не вылетела в коридор от неожиданности. На пороге стояла маленькая худенькая азиатка и безразлично смотрела на Терезу снизу вверх. Традиционное платье красного цвета, расшитое золотой нитью, не совсем гармонировало с мечом в ножнах на поясе и жестким выражением кукольного личика.
— Будешь шуметь, тьер Вонг прикажет запереть тебя в подвале, — в ее голосе явно чувствовался акцент. — Веди себя тихо, и останешься жива.
— Я хочу в уборную! — шепнула Тереза. — Отведи меня, а то… лужу сделаю!
— Следуй за мной, — девушка кивнула на выход.
Она привела Терезу в маленькую уборную и, дождавшись, пока та сделает свои дела, отвела обратно.
— Тебе дадут ведро. И старайся не злить охрану господина. Все считают тебя виновной в его ранении.
Тереза хотела возмутиться, что, может, он только благодаря ей жив остался, но столкнулась с полным презрения взглядом и промолчала.
— Будешь вести себя плохо, и господин продаст тебя, тебя подсадят на наркотик и будут продавать грязным похотливым мужикам. Хочешь снова увидеть своего киллера — будь покладистой и нежной с господином.
Девушка захлопнула дверь, и Тереза опять осталась одна.
Вот зараза! А ведь она не шутила. Вонг запросто может так поступить с нею. Рассчитывать на Элоя бессмысленно: пока не оправится от ран, он не придет. Да и знает ли эрлинг, где она?
«Зато ты можешь выполнить задание императора,» — вкрадчиво шепнуло сознание голосом «папочки».
— Ага, выйти замуж за Вонга и получить доступ к алмазным копям!
Тереза плюхнулась на матрас, поднимая пылевое облако, и, подперев щеку рукой, задумалась. Вонг ранен и ранен весьма серьезно, хотелось бы, чтобы он выжил, потому что если не выживет… то даже думать страшно, что с нею могут сделать разъяренные соратники мафиози. Да и жалко его. Обоих их жалко. Ну что за самцовые игры! Нет, чтобы разобраться со всем цивилизованно за столом переговоров, ну или за праздничным столом, что может быть тоже весьма продуктивно. Она еще недолго посидела, а потом все же улеглась спать, долго крутилась, ища удобную позу, и в конце концов заснула тревожным полусном-полудремой.