Они вернулись быстро, принеся с собой уголёк из кухни. Девочке разрешили писать прямо на столе. Уголёк рассыпался в руках ребёнка, но той всё же удалось вывести «Раниса» на вопрос об имени девочки. Таким же путём удалось выяснить, что больше она ничего не помнит. Дик и Лалли попытались побудить девочку постараться вспомнить что-нибудь ещё, но ничего не вышло. Потом пришли клиенты, и Вэй ушел, а за ним ненадолго удалилась Лалли, чтобы принять заказ. Но вернулась она скоро:
— Если одежда на ней была дорогая… Может, сбежала от какого-нибудь лорда? — предложила подавальщица. Такие случае были, и много: местным не раз и не два приходилось укрывать несчастных девочек, истерзанных жизнью с опьянёнными властью мужчинами. Но Лалли сильно сомневалась в своем предположении — в лёгкой одежде не пройти окружающий селение лес. Но откуда-то же малышка взялась!
— Не думаю, — подтвердил её сомнения Дик.
— Но откуда тогда? — присаживаясь на лавку рядом с охотником, поинтересовалась Лалли.
— Возможно, порталом, — задумчиво жуя губу, предложил охотник.
Его мысль не была лишена смысла, но всё же что-то было не так, что-то не сходилось.
Старшая дочь Тьеффа не менее задумчиво спросила:
— Одну? Маги, конечно, те ещё умники, но ребёнка одного отправить через портал? Хотя это самое вероятное, что могло произойти. К тому же, мало ли что могло произойти...
Кивнув, подавальщица ещё раз внимательно осмотрела девочку.
— Что ты будешь с ней делать?
— Не знаю… — честно ответил охотник.
Повинуясь неясному самому себе порыву, охотник протянул ладонь и погладил девочку по волосам. Малышка повернулась к мужчине и уставилась ему прямо в глаза.
Дик, сын Симмы, никогда не имел детей, и семья была у него небольшая. Только он и отец, который до конца жизни хранил верность своей жене. Мать Дика умерла спустя четыре зимы после его появления на свет, поэтому он почти ничего не помнит о ней. Только голос, который пел ему колыбельную. Голос из его снов.
— Не могу её бросить, — Дик и сам не понимал себя. Это было на него не похоже. И понимание этого вернуло охотника к цели, из-за которой он искал подавальщицу: — Лалли, девочка останется со мной, пока я не решу, что с ней делать. Я пришел к тебе с вопросом… с просьбой. Мне нужна помощь с ней. Дети… я никогда не имел дел с детьми, и не знаю, что нужно...
— Конечно, я помогу, Дик, — кивнула Лалли тут же. Она была старшей из детей Тьеффа, присмотр за младшими был на ней.
— Для начала нужно что-то сделать с одеждой. В моём доме нет вещей для маленькой девочки.
Взгляд Лалли всё не отрывался от девочки, которая сейчас боролась с длинной рубашкой, мешавшей свободно двигаться: слишком не по размеру ребёнку.
Лалли вдруг резко поднялась, обогнула стол, затем стойку и исчезла на кухне. Дик проводил её удивленным взглядом и снова вернулся к прямо сидящему ребёнку. Волосы девочки запутались, в некоторых местах уже собрались тугие узелки, расчесать которые будет трудно. Но не успел охотник как следует подумать, как подавальщица вернулась, и в руках она держала непонятный сверток. Лалли подошла к девочке, взяла ту за руку и, бросив ничего не понимающему охотнику «Мы скоро вернёмся», потащила её за собой.
Девушка провела её через кухню по лестнице на второй этаж, где были жилые комнаты. Одну из них занимала Лалли. Она давно ушла из дома, ещё в четырнадцать, когда её хотели выдать замуж за пекаря, пообещавшего многодетной семье большой выкуп. С тех пор она сама о себе заботится, изредка навещая сестёр и брата.
Комната подавальщицы была небольшой. Из мебели помещалась одноместная кровать и совсем маленький комод, на котором стояла небольшая деревянная игрушка, похожая на лодку.
Сказав девочке, чтобы разделась и встала на кровать, она положила сверток на комод и открыла один из ящиков, что-то там выискивая. Когда девочка залезла на кровать, Лалли что-то радостно пискнула и повернулась. В руках она держала пару коротких теплых детских чулок и детскую рубашку.
— Раздевайся, — приказала старшая дочь Тьеффа, разворачивая свёрток. — Я купила этот комплект для Рори, своей сестрёнки, на день рождения, ей скоро восемь, — поясняла Лалли. — А тебе сколько, кстати? Покажи на пальцах. Девять? Ты выглядишь младше Рори. Надевай. Давай помогу.
Подавальщица быстро справилась с одеванием Ранисы. Комплект состоял из коричневых набитых мехом штанов и теплой зеленой туники, больше похожей на маленькое платьице. С улыбкой посмотрев на дело рук своих, Лалли чему-то сначала удовлетворенно кивнула, а потом раздосадовано нахмурилась.
— Вот обуви у меня на тебя нет… — сокрушенно пробормотала девушка, оседая рядом с Ранисой на кровать. Но через какое-то время вновь ожила: — Кстати, ты знаешь, что означает твоё имя на древнем ? Рани означает «ночь», а Ниса — «лес». Тебе подходит, — Лалли улыбнулась, встала и, достав из комода расческу, повернула Ранису к себе спиной, чтобы аккуратно расчесать завязавшиеся узелки. — Ты очень красивая. Черные волосы и зеленые глаза, красивое сочетание.