— Держи карман шире. Так просто ты теперь от меня не избавишься!
— Так это — просто чудесная новость. А хочешь, я для тебя шерсть собирать буду? Лет за десять сможешь накопить на носки.
— Отстань. А будущее обязательно должно сбыться?
— Ну, с учетом мутности воды и погодных условий… Вероятность его наступления весьма высока.
— Меня там убить хотели. Ломом. Прямо у меня дома. Ну, там, где я раньше жила.
— Так не возвращайся, и дело с концом! Что, тут плохо живется?
— А еще я поклялась своим даром, что вызнаю дорогу во дворец у пленных эльфов, а потом сама же их бросила посреди леса и убежала с тобой.
— Дела! Предлагаю, как следует, поужинать и потом все обсудить!
— Цвет волос долго держится?
— Кто ж его знает? Думаю, очень долго, мы же в этом снадобье почти искупались. Но, видимо, со временем сползет весь эффект.
Глава 15
Энтель
Проснулся глубоко за полночь. Убывающая луна выкатилась в зенит, кругом нее россыпь ярчайших звёзд и небо черное-черное без намека на вуаль легковесного облачка. Не сразу понял, что случилось и где я вообще нахожусь. Почему под спиной ничем не прикрытая колкая трава и пахнет чем-то странным. Будто бы молоком, а вроде и зверем. Заозирался, кругом частокол рогов. Я окружен, Лорина вовсе не видно. Друг не мог меня бросить! Неужели он погиб этой ночью, покуда я спал. Ночные звуки разрезал девичий хохот, русалка, должно быть, не зря же я ее призывал. Хохот, бархатный голос Лорина, грубая, почти пошлая шутка, произнесенная, несомненно, его губами, плюханье воды под звериным носом. Я осторожно встал и позволил себе оглядеться. Вокруг меня, куда ни взгляни, коровьи рога и спины, я в центре деревенского стада. Уф. А вот на том бережочке ручья горит костерок. Крошечный, почти незаметный, но в то же время достаточно яркий, чтоб различить влюбленную пару. Мне бы глаза от них отвести, скрыться во тьме ночной, отойти, мало ли, кто эти люди. А никак не выходит. Лорина все так и нет нигде, при этом голос его я отчетливо слышу, звонкий колокольчик сменился мягким рокочущим бархатом и идет он от этой пары. Быть такого не может. Лорин и девушка? Он ее обнимает? Эльфийские губы касаются запястья чужачки, той, что не жена ему вовсе? И не невеста даже.
— Лорин! — выдохнул я.
— Ведьма живет в верховье ручья. Я не пойду за тобой.
— Но как такое возможно?
— Как то. Ведьминому внуку не место среди эльфов, я понял это только сейчас. Мне не место там, понимаешь? Я сам первый начну себя презирать, искать недостатки, завидовать тем, чья кровь чище летней росы и с каждым часом буду становиться все хуже, все чернее душой. Даже здесь я ощущаю это.
— Ты пропадешь один.
— Со мной моя Нейла. Утром мы объявим всем о помолвке и скорой свадьбе. Она дочь старосты. И я буду далеко не первым, кто так поступил. Не все погибли из тех, кто не вернулся обратно. Многие ушли по своей воле.
— Лорин, — я махнул головой, будто бы силясь смахнуть с себя морок. Мой единственный друг, тот, кому я доверял так же, как и себе, предал всех. И меня, и себя, и нашу расу, и даже сам лес. Все променял на что-то мне не понятное. На любовь? Да разве могла она возникнуть так скоро? На вольную жизнь? На право жить, не скрывая постыдной тайны своего происхождения на свет? Может быть, и так. Как же больно и горько осознавать, что он, наверное, прав.
— Господин, возьмите пирожок на дорогу.
— Благодарю, не стоит. Это лишнее.
— Возьми, ты голоден. А нам хватит и того, что есть.
Не помня себя, растолкал коров, перешел вброд холодную воду, влез на другой берег по скользкой грязи и илу. Лорин попытался было подать руку, но помощи от него я принять больше не смог. Ладонь предавшего грязнее мокрой земли. Деревенский пирог замотан в белую ткань. Еще теплый, а может, девушка грела его у костра или хуже того, у себя на груди.
— На здоровье, — произнесли алые распаленные страстью губы. Теперь ясно, на что променял и дружбу, и честь мой бывший друг. Оказывается, он так дешево стоит, а я и не знал. Цена дружбы — горячие поцелуи в ночном тумане густого поля.
— Будь счастлив.
— И ты.
— Счастливой дороги, господин.
Верен ли указанный путь, не имеет значения. Все, что у меня было, я потерял. И честь, и дружбу, и доброе имя. Стоит ли стремиться наладить жизнь или проще было бы ее оборвать? Я — наследник, а значит, мой долг выше чувств и всего остального. Я обязан идти, достичь своей цели. Расторгнуть помолвку, вернуться во дворец, принять власть из рук своего отца. Должен. Мое разбитое сердце ничего не значит в противовес много тысячелетнему долгу правящего рода. Не вернусь я, на трон взойдет кто-то другой. Есть ли те, кто достоин власти, кто сможет держать ее в руках, не обжигаясь, достойно? Править во имя блага нашего леса, год за годом отражая нападения ведьм, оберегая великую пустошь? Нет. Таких мало. А тем, кто есть, к власти прийти не суждено, задавят на подходе к трону отпрыски других более значимых родов.