– Ровена! Ровена! – Неожиданно вспыхнул свет, такой яркий, что девочка зажмурилась. Приоткрыв глаза, она увидела картину, ничего общего не имеющую с тем, что с ней только что приключилось. Со всех сторон на нее надвигались, словно стремились раздавить, ослепительно-белые стены. Она снова закричала, и снова ее схватили и встряхнули. Тогда она заплакала. Нависающее над ней пятно постепенно разделилось и обрело контуры двух фигур – мужской и женской. Папа и мама.
– Ровена! – Лицо Лиз было искажено страхом. – Проснись! Ты опять ходишь во сне!
Сотрясаемый рыданиями ребенок едва не выронил куклу. Он стоял в коридоре, в одном футе от узкой и крутой лестницы.
– Слава Богу! – Лиз повернулась к Рою. Веснушки на ее бледном лице бросались в глаза, как сыпь. – Еще секунду, и она бы упала. Говорила я тебе, нельзя оставлять ее одну. Да еще с этой дьявольской куклой!
– Куколка мой! Куколка мой! – Ровена прижимала игрушку к груди. – Я люблю его! И Джейн!
Лицо Лиз окаменело, губы плотно сжались. Проклятая индианка! Из-за ее деревяшек кого угодно будут мучить кошмары!
– Иди-ка лучше спать, доченька. В нашу кровать. Ровена неохотно прошла в родительскую спальню, двигаясь замедленно, как в трансе. Сцена в лесу не приснилась ей, все было на самом деле. Куколка живой. Она посмотрела в его глаза – казалось, в них тлеют искорки сознания. Тотчас вернулся, волной накатил страх – Джейн в беде! Завтра, как бы ни противились родители, Ровена пойдет на ярмарку. Она нужна индианке.
Ночной туман рассеялся, уступая сцену ливню. Прогноз погоды, прочитанный Роем в утренней газете, был краток и однозначен: дождь. Дальнейший прогноз: дождь.
– Придется куда-нибудь поехать. – Лиз, сидевшая за столом напротив Роя, нахмурилась, увидев рассеянное выражение на лице Ровены. – Хотя бы на мыс. Пусть даже проторчим там весь день.
Перспектива была не из приятных, но все же лучше, чем сидеть в пансионате и сходить с ума от скуки. В этом приморском городишке Лиз чувствовала себя как в западне. Бежать отсюда! Куда угодно, лишь бы не слышать ярмарочной какофонии. Скорее бы закончилась нерабочая неделя, а уж потом духу их здесь не будет.
– Ладно, подгоню машину к парадному.
Рой поднялся на ноги, сознавая, что хватается за возможность хоть на минуту расстаться с женой. Еще бы – ведь км предстоит целый день просидеть в машине. Дай-то Бог, чтобы дождь хоть ненадолго утих и позволил им прогуляться пешком.
– Мы пойдем наверх за вещами. – Лиз опять посмотрела на Ровену и увидела все то же рассеянное выражение.
Рой застегнул анорак, вышел под дождь и направился к машине, перебегая от здания к зданию и поглядывая в сторону ярмарки. Возле аркады аттракционов приткнулись два полицейских автомобиля с включенными мигалками. Он поморщился: опять что-то стряслось, а ведь день едва начался. Впрочем, его это не касается. Тут он вспомнил юную индианку, закутанную в одеяла, которые не могли скрыть изящества ее фигуры, и убавил шаг, почти забыв о дожде. Надо вычеркнуть Джейн из памяти, потому что больше он ее не увидит. Никогда.
Он добрался до машины, припаркованной сразу за гостиницей “Бьюмонт”. Ключ не желал поворачиваться в замке дверцы, пришлось применить силу. Замок заедало уже несколько недель, давно пора съездить в автомастерскую, пускай слесарь посмотрит, в чем дело. Ежась от холода. Рой уселся за баранку; нога зацепила ремень безопасности, валявшийся на полу. Похоже, денек предстоит еще тот. Промокнешь; замерзнешь и возненавидишь каждую его минуту. Вот бы сейчас позвонил Бэлфур и срочно вызвал на работу! Рой бы с радостью поехал, и плевать на Лиз. Потому что ничего другого ему сейчас не нужно.
Двигатель завелся с первой попытки – более чем странно, поскольку это случилось впервые за много месяцев. Рой дал ему поработать вхолостую, чтобы украсть у дня еще хоть несколько секунд. Потом с неохотой включил дворники и взялся за рычаг переключения скоростей.
Коробка передач протестующе завизжала, от пальцев к плечу пробежала дрожь. Двигатель заглох. Прохожие с ухмылками переглянулись – еще бы им не ухмыляться, не так-то просто нынче за пределами ярмарки найти что-нибудь забавное.
– Мать твою так! – выплеснул Рой свою злость, и в машине громыхнуло эхо. Плевать, что его могли услышать эти идиоты на улице. Даже хорошо, если услышали. – Так вашу мать, педерасты чертовы! Растак твою мать, Лиз!
Слегка успокоившись, он надавил на педаль сцепления и осторожно повел рычагом вперед. Бестолку. На этот раз он даже не выругался. Напротив – едва не рассмеялся. Из-за отказавшей коробки передач Кэтлины никуда сегодня не поедут.
Он курил сигарету и глядел в заливаемое дождем ветровое стекло, прислушиваясь к барабанной дроби капель по крыше и проигрывая в уме предстоящий разговор. “Дорогая, мне очень жаль, но с поездкой придется повременить. По-моему, заклинило коробку скоростей”. – “Рой, я тебе столько раз повторяла: поаккуратней с рычагом! И вообще, надо было перед отъездом проверить машину”. – “Что значит – проверить? Слесари не стали бы разбирать ее по винтикам. Я позвоню в автосервис, но сомневаюсь, что они скоро приедут – в выходные у них запарка”. – “Как теперь прикажешь коротать день?” – “Мне придется посидеть в машине (бегство!), подождать ремонтников, а вы с Ровеной сами о себе позаботьтесь”. – “Хорошо, но на ярмарку мы не пойдем!”
В последнее время Лиз просто невыносима. Рой выбросил под дождь окурок и вышел следом. Он не торопился, поскольку уже промок, да и разговор с женой намечался не из приятных. “Если бы не Ровена, – подумалось ему, – я бы плюнул на все и ушел. Когда-нибудь. Куда-нибудь. Как уходят многие мужья, хотя у некоторых из них жены куда лучше моей”.
Выслушав его, Лиз побагровела.
– Так и знала! Говорила я тебе в пути, что передача барахлит? Говорила?
– Скорее всего, это потому, что мы ползли как черепахи и останавливались каждые пять минут. – Рой хотел курить, но терпел, подозревая, что за сегодняшний день успеет накуриться до одури. – Короче, придется звонить в автосервис.
– Будет просто чудо, если они приедут засветло, – хмуро бросила она. – А до тех пор что прикажешь нам делать?
– Найдите какое-нибудь развлечение. – Лиз, похоже, не заметила поспешности, с какой были произнесены эти слова. – Можно пойти на пляж, посидеть под тентом. На яхты поглядеть.
– Скажи пожалуйста, до чего увлекательно! Уж не думаешь ли ты, что Ровена высидит там целый день?
– Извини, ничего другого пока предложить не могу.
– Ялмалка! Ялмалка! – Одной рукой Ровена прижимала к себе куклу, а другой указывала на ярмарку. Ей нужно было как можно скорее увидеться с Джейн.
– Нет! – Лиз едва не сорвалась на крик. – Никаких ярмарок! Куда угодно, хоть к черту в пекло, только не туда! Уж лучше здесь проторчим до вечера.
Ровена молчала, глядя на Роя. В широко раскрытых глазах читалась мольба. “Папочка, я хочу на ярмарку! Будь твоя воля, ты бы отвел меня туда, правда?”
“Да, милочка, конечно. Но ведь ты знаешь, во что превращается мама, когда ей шлея попадает под хвост. Она терпеть не может ярмарок, так что ничего не поделаешь. Честное слово, я ничем не могу тебе помочь”.
– Туда едет “скорая помощь”. – Лиз немного успокоилась. – И полиция. Не знаю, что там творится, но нам лучше держаться подальше.
– Должно быть, кто-то брякнулся с “американских гор”, или что-нибудь в этом роде, – пробормотал Рой, внезапно ощутив тревогу за Джейн. Хотя она тут, наверное, ни при чем, ведь она ничем опасным не занимается, всего-навсего сидит в шатре, вырезает фигурки из дерева и гадает. И все же…
Побледневшая Ровена со слезами на глазах следила за “скорой”, пока та не скрылась в аркаде аттракционов. Девочка задрожала, прижимая куклу к мокрой щеке.
Что-то случилось. Что-то очень плохое. Об этом сказал Куколка, уводя Ровену от индейского костра. Надо во что бы то ни стало увидеться с Джейн.