- Это война, - сказал Моран. - Я слышу нытье, жалобы, щенячий скулеж. Это война! Вы что думали, будет легко? Вы думали, герцог Литленд сам скинет штаны и нагнется, чтобы мы его трахнули?! А с ним и Адриан, и Гектор Шиммерийский?! Нет! У нас крепкие враги, и они не сдадутся. Но мы вытащим их из-за стен Мелоранжа, поймаем их, как недавно они поймали нас. Мы растопчем их, поставим на колени, смешаем с пылью. Только тогда вернемся домой, и не раньше. Во имя великой степи, так будет!
По рядам прошелся ропот - сперва удивленный, потом недовольный. Вперед вышли двое вожаков: ганта Джантей и ганта Барок. Оба из крупных: Джантей привел на войну триста всадников, Барок - четыреста.
- Моран, ты погорячился, - сказал Джантей. - Как мы будем воевать, если нет жратвы? И как победим, если нас стало на треть меньше?
- Мы шли вернуть Пастушьи Луга, и вернули, - сказал Барок. - А биться насмерть и падать в пыль лишь затем, чтобы ты заработал славу - на это мы не соглашались.
- Мы уходим, - сказал Джантей. - А ты, Моран, хочешь - иди с нами, хочешь - бейся дальше, но без нас.
Степной Огонь ответил им, широко улыбаясь:
- Мы на войне, всадники. А на войне все решает сила. И я говорю: вам не хватит силы утащить меня обратно за Холливел. Но мне хватит сил притащить вас в Мелоранж, и я это сделаю.
- Интересно, как же? - хохотнул Барок. - Мы не пойдем с тобой.
Если быть совсем точным, он успел сказать лишь: "Мы не пойдем ссссс...." И засвистел, булькая кровью, а "тобой" так и не выговорил, поскольку в шее его торчал нож Морана. Джантей отпрыгнул и выхватил меч, но в три удара Моран уложил и его. Потом отрубил головы обоим мертвецам, поднял их за волосы и крикнул шаванам:
- Клянусь, что приведу к победе всех вас! Пойдете сами - хорошо. А иначе придется мне вас нести.
Он потряс мертвыми головами.
...Той же ночью восстали шаваны Джантея и Барока. Правда, не все - многие побоялись. Но целая сотня шаванов Барока атаковала шатер Степного Огня. Была лютая сеча, и всадники Огня победили. А сотня шаванов Джантея попыталась бежать из лагеря, но всадники Степного Огня догнали их и расстреляли на скаку в чистом поле. И мятежников, и дезертиров - всех, кто не погиб в бою, - притащили в лагерь, раздели и повесили на деревьях, перебив кости рук и ног. Три дня орда смотрела, как они умирали от боли и жажды, а вороны клевали их лица.
Сейчас, когда Ней и Чара вернулись из рейда, мертвецов стало больше. Вокруг лагеря деревьев не хватало. Ради новых казней откуда-то притащили стволы, вкопали в землю, к ним гвоздями приколотили дезертиров. Прибавилось больше трех дюжин - целая роща тел. Человек шесть еще стонали.
Чара долго смотрела на них, и не понять было, о чем думала. Неймир снял с плеча лук, наложил стрелу.
- Не нужно, - удержала его Чара.
- Не по-людски это, - сказал Ней. - Так волки делают, а не люди.
- А дезертировать - по-людски? Бросить спутников, как Бирай бросил нас?
- Тоже нет, - признал Неймир и опустил лук.
Они двинулись дальше и теперь оба думали об одном: по-людски было бы отступить. Волки Севера бьются ради смерти, собаки императора - тоже. А люди Запада дерутся за добычу и свободу, но не затем, чтобы убить любой ценой. В том и разница меж людьми и волками.
Ганта Корт - вожак их гана - встретил парочку в просторном шатре. Радушно поднялся им навстречу, каждого хлопнул по плечу, потрепал короткие волосы Чары.
- Мои лучшие! Как я рад вас видеть!.. Садитесь, дайте отдых ногам.
Они уселись, отложив в сторону оружие.
- Ты разжился шатром, ганта? Когда бежали от Мелоранжа, ничего у нас не было.
- Конские шкуры, - осклабился Корт. - От мертвой лошади бывает прок. А еще вот, угощайтесь.
Он протянул раскрытую суму, полную полосок вяленого мяса. Ней жадно схватил и принялся жевать, Чара улыбнулась с набитым ртом.
- Удачный вышел рейд? - спросил Корт с таким видом, будто сам уже все понял. Да и как не понять: рейдеры, посланные за припасами, вернулись голодными.
- Бирай дезертировал, - сказал Неймир.
- Следовало ждать, - кивнул Корт. - Бирай - ослиный хвост.
- Ты послал нас с ним, зная, что он сбежит?! - окрысилась Чара.
- Кого-то надо было, так Огонь приказал. Послал бы других - они сбежали бы вместе с Бираем. А в вас я уверен.
Они молча жевали.
- Раз уж о Степном Огне... - сказал Корт, помедлив. - Как вам все это нравится?
Неймир хотел честно сказать: хвосты. В смысле - скверно все: и трупы на столбах, и голод, и пустые деревни. Засада литлендцев - тоже скверно: значит, осмелели они, больше не робеют перед нами... Это Ней хотел сказать, но вдруг почуял: сама эта беседа - тоже какая-то неладная. Корт - ганта, вожак. Причем умный вожак, да еще такой, которому Чара с Неем крепко задолжали. С чего бы ему спрашивать их мнения? Если Корт считает, что орде пришли хвосты, то сам бы так и сказал, а не спрашивал.