— Марат.
— Он твой брат?
— Ну, чего заладила, белобрысая? Брат. Гидропоникой ты будешь заниматься? Мне сегодня Бус разнарядку давал. Вот жеш, слов нет. Я, наверное, за тобой и бежала, тока сейчас дошло. Крепко мы стукнулись, Табат. Пошли. Ты, верно, ничего и не почувствовала?
— Немного больно, — соврала я. Марта понимающе кивнула и пошла в ту сторону, откуда только что прибежала.
— Че стоишь, пошли! — подогнала она меня, застывшую на одном месте, ошарашенную происходящим до ступора. Вздрогнув, я поспешила за девушкой, а догнав, постаралась не отставать. Шаг у Марты оказался быстрым.
4 глава
Кубик
Мы бодро шли по коридору. Периодически на пути попадались круглые двери-люки, при нашем приближении на стене возле них вспыхивали голубым полоски сенсорных панелей. Иногда Марта ставила меня в известность о назначении помещений за ними, но чаще приходилось гадать. То ли то были жилые каюты, то ли какие-то помещения, назначение которых мне пока не известно, маленькая библиотека, лаборатория или… да все что угодно. Спрашивать я не решалась, мысли же Марты блуждали где-то далеко, оставаясь темными, как непрозрачное стекло.
Поверхности коридора от пола и по потолку время от времени мягко пульсировали белым светом. Слышен был слабый шум фильтров, белая полоса, сопровождающая нас, становилась то ярче, перемигиваясь тысячами огоньков, то тусклее. Еще я заметила, что стены несколько раз приходили в движение, словно сокращались невидимые мускулы. Неприятное ощущение, будто мы находимся в желудке гигантского пушистого червя, испортило все впечатления от чудес современной техники.
Из-за тех самых дум, что так озаботили Марту, мы едва не проскочили медотсек, на двери которого мягко сиял сенсорный датчик, а немного выше располагался старейшим символом медицины змей обвивавший кубок.
Марта чертыхнулась, по инерции пройдя вперед, развернулась обратно и, пожав плечами в качестве пояснения своих действий, прижала ладонь к сенсорной панели.
— Лев Валерьяныч, откройте, — громко, но вежливо заявила она пустоте, датчик мигнул, цвет его сменился на зеленый, затем раздался характерный звук, тихий, но четкий щелчок. Марта потянула за круглое металлическое кольцо и дверь легко отворилась. Развернувшись, она нетерпеливо притопнула на месте, заметив терзающие меня сомнения.
— Иди, давай, — подбодрила Марта, и зашла за мной следом, буквально наступая на пятки, в святая святых — медицинский блок. И тут же затрещала как сорока, обращаясь к кому-то, пока невидимому. Эта девушка являла удивительное сочетание редкого болтуна и сквернослова, виртуозно сплетая оба качества с нежной, какой-то совершенно не вяжущейся со словарным запасом технаря красотой рыжеволосой нимфы.
В медотсеке меня больше всего поразило то, что большинство объектов, включая немногочисленную мебель и медоборудование, имели нежно розовый цвет поверхностей. Здесь, как и в других помещениях корабля, в которых удалось побывать, почти все трансформировалось. Любопытно.
Я молча слушала разговор Марты с невидимым собеседником, и гадала, куда можно спрятаться в таком небольшом помещении.
— Валерьяныч, срочно нужна твоя помощь, — говорила девушка, — ты просто не представляешь, как я, бля, опростоволосилась. Сказать кому, сдохнут со смеху. Но, мне вот поржать уже и не хочется, потому что адски болит нос и губа. Видимо, я разбила и то и другое, но знал бы ты как! Ладно бы долбанулась темечком о переборку или пока работала на пару с Кузьмой, по запарке, покалечилась в грузовом, так нет же, я лбом в куклу впечаталась.
— Милая моя девочка, я же просил и не раз, свою личную словарную помойку оставлять за пределами моего кабинета, — неожиданно услышала я мягкий, прямо таки бархатистый голос. Моргнув, повернулась на звук и поняла, где прятался хозяин отсека. Он находился за отъехавшей в сторону панелью, в небольшом помещении, возможно для больных, поскольку там находились две капсулы искусственного поддержания жизни, достаточно объемные штуковины, занявшие практически все пространство.
Потирая руки, Лев Валерьяныч, как назвала его Марта, вышел нам навстречу. Я никогда не видела таких старых людей. То есть, держался он молодцом, крепенький и подтянутый мужчина лет шестидесяти на вид. Зная о возможностях современной медицины от медика со «Звезды», я смело докинула ему еще тридцатник. Люди научились продлевать свою жизнь в среднем до ста двадцати, но выглядеть слишком молодо после определенного рубежа им все же не удавалось. Только куклы с возрастом почти не менялись. Я решила, что нужно потихоньку узнать о том, как долго люди считаются дееспособными, ведь судя по всему, этот очень долго занимал свою должность, но уходить с нее не собирался.