К декабрю Линда, что называется, заматерела. Познакомилась с бандой умеренных байкеров, которые решают проблемы с конкурирующими командами без помощи огнестрельного оружия, довольствуясь лишь ножами и монтировками. Три раза участвовала в коллективных побоищах, после чего чужаки, завидев издали ее приметный «Харлей» воинственной раскраски, спешно сматывали удочки. Заполучила фальшивые права и документы на мотоцикл. Правда, собственные документы у нее были в порядке, но по негласному кодексу байкерской чести возить их с собой было столь же вызывающим моветоном, как, например, сморкаться на пол на дипломатическом приеме.
Что же касается взаимоотношений с Максимом, то они практически не изменились. Была она с ним по-прежнему весела, нежна и эротична. И он по-прежнему души в ней не чаял. То есть любил, любил по-настоящему – абсолютно самозабвенно, не замечая тех грозных изменений в ее характере, которые стремительно набирали обороты. Порой она не то чтобы проговаривалась, но совершенно сознательно начинала шутить по поводу всяческих расчлененок и прочих мерзостей. Максим же принимал это за неотъемлемое свойство ее нового эксцентричного образа.
Однако сломать в себе последнюю преграду, которая отделяла ее от полной свободы и независимости, Линда никак не могла. Как ни старалась! Где бы она ни была, что бы ни делала, но в определенный момент в ней что-то срабатывало, какая-то недремлющая программа, напряженно дожидавшаяся нужного мгновения. И она, потеряв волю к принятию самостоятельных решений, тупо и фанатично, словно рыба на нерест, устремлялась домой, к Максиму. Более того, ее охватывал панический ужас при мысли о том, что она не сможет попасть к своему хозяину. И это была уже не любовь, отнюдь не любовь, а нечто гораздо более страшное.
Глава 6
Воспитание великим
С наступлением холодов Линда попросила, чтобы Максим сводил ее в какой-нибудь клуб, помоднее. И он, уже давно живший за городом этаким несветским медведем, сделал над собой усилие и потащился в «Точку». Можно было, конечно, выбрать место и пореспектабельней, однако Линда заявила, что не намерена подыхать от скуки среди, как она выразилась, «жрущих и пьющих толстосумов». Максима, конечно, такая формулировка несколько покоробила, но вида он не подал. В «Точку» – так в «Точку». Уж как-нибудь он перетерпит несколько часов экстазийно-богемного угара.
К счастью, в тот вечер в «Точке» зажигали «Запрещенные барабанщики», команда вполне вменяемая, раскрученная до уровня пристойной попсовости.
Линда сразу же врубилась в атмосферу происходящего. Оттягиваться, так уж по полной программе – этому девизу она следовала весь вечер. Изобразив на физиономии смесь цинизма и «искреннего горя», «скорбела» по невинно убиенному негру:
Буйно радовалась, шизофренически подхватывая куплет:
А потом не преминула съязвить: «Ведь это же про меня, милый? Я и есть этот самый американский лимон. Ведь так?!»
Максим смутился и начал что-то плести про их новые отношения, которые для него гораздо дороже любых денег.
Линда тут же воспользовалась слетевшей с языка Максима благоглупостью:
– Так ли это, дорогой? Готов ли ты подарить мне этот самый миллион?
– Зачем он тебе? – начал выкручиваться Максим. – Ведь у тебя же все есть. Я же тебе ни в чем не отказываю.
– Ну, мало ли… Скажем, захочу себе подружку купить, такую же, как и я. И будем мы с ней вечера коротать. Ну, там, на пяльцах вышивать, грустные девичьи песни петь. Хороводы водить… Или вот, придумала! Куплю себя кукла, мужика электронного. Будем вместе трахаться так, что земля дрожать будет…
И тут Линда поняла, что несколько перегнула палку. Нельзя с пылко влюбленными разговаривать на такие темы. И сразу же кинулась в противоположную сторону. Определенно, в нее словно бес вселился.
Она схватила за руку проходившую мимо девицу, раскрашенную под индейского вождя. Разве что перьев на голове не было, вместо них ядовитыми змеями вились сотни полторы косичек.
– Девушка, – сказала Линда вкрадчиво, – помогите пожалуйста. С моим шефом случилось несчастье. Ему очень плохо!
– Я-то тут при чем? – недоуменно пожала плечами афророссийская блондинка.
– Да вот же он, посмотрите! Максимом Петровичем зовут. Ему нужно сделать искусственное дыхание. Типа «рот в рот»… Ну, а дальше все по полной программе. Вы ведь меня понимаете, девушка?
Девушка была тертая, поэтому за ней не заржавело. Девушка погнала такую крутую эскападу, что на фоне ее изощренных ругательств предложение Линды было вполне невинным и более чем пристойным.
Грубиянку необходимо было поставить на место! Для чего Линда, перекрикивая не только змеиное шипение соперницы, но и музыку, выдала открытым текстом часть того, чему она научилась у байкеров.
Она все больше и больше расходилась, называя свою оппонентку то недоделанной Медузой Горгоной, то перетраханной блядью. Публика, которая, заплатив деньги за вход, пришла не для того, чтобы любоваться базарным скандалом, недоуменно посматривала на брюнетку ослепительной красоты, с уст которой лились потоки грязи.