Конечно, были некоторые варианты включения без участия Линды. Но ей нужна была абсолютная гарантия того, что все будет сделано правильно. Поскольку в противном случае она – такая прочная, такая совершенная, такая долговечная, такая надежная, такая бессмертная! – просто-напросто никогда не очнется после перезагрузочного сна. То есть, выражаясь языком биороботов, банально умрет. Конечно, если с Виталиком за это время что-нибудь случится и он не сможет ее включить. Если же он вернется, то сразу же въедет в ситуацию, восстановит свои блокировки, и все вернется на круги своя.
Да, варианты были. Можно, например, открыв входную дверь, дождаться, когда на площадке появится какой-нибудь сосед. И пригласить его в гости. Это с ее данными можно было проделать элементарно. А потом, не вдаваясь в детали, ничего не объясняя, наврав что-нибудь правдоподобное, попросить помочь. Мол, у меня внутри кардиостимулятор, его работу надо подкорректировать, вот провода, которые подходят к затылку, вот компьютер – они все и сделают. Но когда я буду находиться в шоке, вы, пожалуйста, нажмите вот здесь вот эти кнопочки. Строго по порядку, я тут на листочке записала…
Но где гарантия, что он все так и сделает? Увидит, что Линда полностью вырубилась, проверит пульс и поймет, что умерла. Можно, конечно, нажать на кнопочки, как она и просила. Может быть, и воскреснет. Но стоит ли? Потому что в квартире немало добра, которым можно поживиться. Вон, одних компьютеров сколько. Наверняка и деньги где-нибудь найти можно. А потом нужно аккуратно протереть все предметы, за которые брался, чтобы отпечатков не было. И вся любовь.
Да, это был вполне реальный расклад. Линда где-то читала, что сейчас в России и за тысячу рублей могут убить. А тут и не убийство даже, а неоказание помощи. Совсем другая уголовная статья. Да и не найдут ведь. Потому что и искать не будут, ведь не депутат же здесь живет, не магнат нефтяной и не преступный авторитет.
Конечно, если бы у нее под рукой было пятивольтовое реле и микроконтроллер, то можно было бы исхитриться: подпаяться к пульту, поставить гарантированную задержку и в нужный момент послать нужный импульс. Однако ничего этого не было.
А вот диск DVD со всеми необходимыми для перепрограммирования файлами был. Она предусмотрительно привезла его с собой и спрятала в газовую плиту, в духовку. Это было самое надежное место, поскольку залезть туда Виталик не мог ни при каком раскладе.
***
Частному детективу Павлу Чарковскому вся это бодяга не сильно нравилась с самого начала. Задание было из разряда «поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Заказчик, по непонятным для Павла причинам, здорово темнил. И хоть карточка мадам, которую надо было «из-под земли выкопать» за приличные бабки, и была, но мадам могла настолько изменить свой облик, что узнать ее по фотографическому изображению было бы невозможно. «Что, – спросил Павел у заказчика, – она и негритянкой может прикинуться?» – «Может», – ответил тот.
Эта самая мадам могла, с его слов: а) быть живой и здоровой; б) иметь серьезные психические отклонения; в) быть мертвой. «Как бы мертвой», – подчеркнул заказчик. И даже в этом случае с ней необходимо обращаться крайне бережно и доставить заказчику в кратчайшие сроки.
Было абсолютно непонятно и то, какие такие дела связывают мадам с программистом. То ли он ее любовник, и она с ним сбежала. То ли он ее похитил и требует выкуп. То ли заманил к себе обманом и бесплатно пользуется ее роскошным телом. Но зачем ей в таком случае менять свой облик? Более того, заказчик нес какую-то галиматью про операцию, которую мадам сделали. Но не хирургическую, а какую-то совсем другую, которая способна сильно изменить психику.
И вот сейчас, когда Павел уже четыре часа сидел на хвосте у программиста, никакой ясности относительно дальнейших действий не появилось. Этот распрекрасный Виталик болтался по Москве туда-сюда, как дерьмо в проруби, вызывая сомнения относительно его психического здоровья. Хорошее дельце, мрачно думал Павел, ловить двух психов, которые не вписываются ни в какую логическую схему.
Вначале Виталик долго колесил от одного рынка к другому. Наконец на Рижской пошел в шалман «У Вахтанга», где чавкая хлебал хаш под воровской шансон Шуры Фартового. Потом переместился в «Китайского летчика Джао Да», чтобы с наслаждением поесть фруктовый салам с апельсиновым соком. Следующей точкой его маршрута была штаб-квартира московского регионального отделения партии «Честь Отечества». Что он там делал, оставалось только гадать. Но если бы Чарковский узнал, что Виталик, почувствовав вкус денег, возжелал вдохнуть полной грудью аромат власти, то он окончательно утвердился бы в мысли о том, что ему приходится охотиться на умопомраченных.
В семь часов вечера Виталик с Чарковским на хвосте были уже в «Планете Голливуд», где программист, словно восторженный тинэйджер, от души хохотал над проделками пластического хирурга и двоих медсестер из питсбургского госпиталя святого Патрика.