Зато у Коли нашлось пять тысяч на DVD-проигрыватель, добрые бабушки накупили чудовищных американских мультфильмов, и дети часами портили глаза. Фазу видеомагнитофона наша семья проскочила. Я прятала диски, ругалась, обещала всех поставить в угол, но дивидишник всё равно работал каждый день, и тем летом Сенечке прописали очки. Я пожалела, что отучила его от чтения — уж лучше бы читал своего Жюль Верна, от книг ещё ни у кого глаза не отвалились. Ох, и ворчала я на Колю!
— Ты понимаешь, что это навсегда? Ему же только пять лет! Лучше бы машинку новую купил.
— Да ладно, у всех есть видео.
— Для взрослых! Для таких, как ты! Порнуху смотреть! Но не для детей же!
— Да ладно, а мультики для кого.
— Для дураков! Не включай им сегодня эту пакость.
Детский глазной врач утверждал, что видео ни при чём. Месяц назад Сеню сняли с нейролептиков, и на осмотре я невзначай поинтересовалась, не могло ли зрение испортиться от таблеток.
— Ни в коем случае, — заверил меня офтальмолог. — Лекарства не могли дать такого эффекта. Скорее, это наследственное. Вы в каком возрасте очки надели?
— В двадцать шесть.
— Вот как. А отец ребёнка носит очки?
— Нет.
— Вот как. В таком случае, это может быть осложнением. У ребёнка же сахар.
Медицина меня не переубедила, и я по-прежнему была против видео, но не могла следить за детьми круглосуточно. Я стирала, готовила, убирала, шила, штопала, вычёсывала кошек, кормила кошек, чистила за кошками, возила стерилизовать кошек. Для последнего мероприятия я еле уломала Колю свозить меня в город со всеми тремя штуками сразу.
То была картина маслом: на заднем сиденье я с тремя кошачьими переносками успокаиваю орущих Арусю, Мальвину и Матильду, а побелевший от злости Коля, стиснув зубы, выруливает из ряда в ряд, чтобы добраться побыстрее. Дорога в город занимает тридцать минут, и вряд ли другой мужик выдержал бы так долго тройной мяв. Что поделать, надо было торопиться, пока Коля ещё с нами — на автобусе я этих тварей не довезла бы.
Чтобы облегчить мои мучения, мама и свекровь взяли себе по кошке, и у нас осталось четыре. А могли бы взять по две, и тогда осталось бы тоже две, и было бы всем поровну и по справедливости. В любом случае, вечно орущая Аруся при делёжке досталась мне, и порой я не знала, куда от неё деваться. За постоянные вопли кошь и получила свою кличку, и её брать никто не хотел.
Прикинув и подсчитав, я пришла к выводу, что летние детские одёжки гораздо дешевле шить, чем покупать, и вытащила из сарая швейную машину Колиной бабки. Это был страшненький Кайзер девятнадцатого века с длинным челноком. Коля посмотрел, как я шью на этом динозавре, и что-то человеческое шевельнулось в его душе. На следующий день он молча взял Кайзер под мышку и сунул в багажник, а вечером вернулся с нормальной человеческой швейной машиной.
— На, — сказал он и веером выложил на стол пачку красных и зелёных купюр. — Сдача.
— Это за эту-то халамуду? Обалдеть!
— Надо знать, куда сдавать, — усмехнулся Коля.
Сдал бы он туда ещё свою Катю. До сих пор не поняла, хороший у меня муж или все-таки козёл.
— Мам, а почему мы никогда не ходим на речку? — спросила Аля в один из жарких дней.
— Нам далеко, — несколько растерявшись, объяснила я. А ведь мы и правда ни разу в жизни не ходили на речку, у меня даже купальника нет.
— Другие ребята ходят. Отпустишь меня с Алинкой?
Танькина Алина и моя учились в одном классе, но с Танькой я по-прежнему не разговаривала.
— Нет, конечно. Что за вопрос.
— Значит, мы вообще не должны купаться, да?
— Во дворе ванна стоит. Наберите и купайтесь, сколько душе угодно.
Я машинально повторила слова своей мамы, когда она в детстве убеждала меня, что ванна и речка одно и то же. И Алина ответила так, как отвечала и я:
— Это не то.
В воскресенье я подъехала к Коле с просьбой отвезти нас на речку.
— Мне некогда, — услышала я из-под газеты и поймала себя на мысли, что последнее время с элементарной просьбой обращаюсь к мужу как к чужому человеку: чувствую себя виноватой и думаю, чем отблагодарить.
— Это же твои дети!
— Своих отвезу. А остальные в машине не поместятся.
— Два раза съездишь.
— Десять.
— Коль, тут дорога — пять минут!
— А пять минут и пешком не развалитесь.
— До речки — шесть километров. Идти с детьми по жаре два часа? Шутишь.
— Такси вызови. У тебя теперь много денег.
— А как я половину детей одних на пляже оставлю, чтобы вернуться за другими? Тебе трудно отодрать от дивана…?
Раздалось тягостное кряхтенье.
В первый же день на пляже я поняла, что у меня нет пляжной сумки, зонтика и корзины для пикников, а детям нужно прицепить на головы красные бантики или бейсболки, чтобы видно было издалека. Восторгу малышни не было предела. Я чуть не оглохла от визга. Разговорилась и подружилась с другой мамашей, обменялись телефонами. Столько впечатлений, как в этот день, я не получила за всю остальную жизнь. Оказывается, небо синее, а трава зелёная. Я впервые услышала шорох камышей и увидела живую чайку. Бегать пришлось много, но зато никто не утонул.
Неужели для других семей поездки на речку обычное дело? Сама я, конечно, не купалась и даже не сняла сарафан, я и плавать-то не умею — не с моими данными щеголять в купальнике, — но чуть-чуть завидовала женщинам, которые могут себе это позволить. Я навсегда запомнила запах речки и прибрежных цветов.
А потом Коля приехал за нами, и дети подняли дружный рёв — им ужасно не хотелось домой. Я обещала, что мы съездим на речку второй раз, хотя чувствовала, что обманываю. Сначала отправила мелких, во второй рейс уехала сама с большими. Даже десятиминутной отсрочке Алина и Ваня радовались, как празднику. Новая знакомая подала мне хорошую идею: купить складной детский бассейн. Я представила кошачьи когти, жадно впивающиеся в полиэтиленовую стенку, и подумала о деревянной защите. Не так сложно, в принципе.
— Коль, ты бы привёз пиломатериала. Надо, — попросила я на обратном пути.
— Денег нет. Сама заказывай, ты теперь богатая.
— Отходов привези. Они бесплатные.
— Где я их искать буду?
— В городе тридцать пять мебельных фабрик. Они ежедневно сжигают кучу отходов. На вашем грузовике один раз проехаться и собрать, мебельщики только рады будут.
— Я ничего сколачивать больше не хочу, устал.
— От тебя и не потребуется, сами сколотим. Ты только привези.
— Какая же ты у меня ненасытная!
— Я для детей стараюсь, а не для себя.
— Вылезайте, приехали.
Вот так и поговоришь с мужем — только в машине.
На кайзерские деньги я и купила бассейн. Отходов Коля привёз, но оказалось, что они не нужны — стенки бассейна были гладкие, прочные и совершенно непривлекательные для кошек. Вот и хорошо, беседку построим. Радость детей не поддается описанию, визг стоял до небес. Обе бабушки были недовольны, потому что во времена их молодости пластиковых бассейнов не было, и с утра до вечера я слушала в оба уха: «Утонут. Утонут. Утонут», — а детям соответственно говорили: «Утонете. Утонете. Утонете».
Чтобы утонуть в игрушечном бассейне, надо постараться, но без присмотра я их всё равно не оставляла. Бассейн установили так, чтобы его было видно из кухни, и в процессе расчистки земли принимали участие все дети. Хлопот прибавилось — чистка бассейна, замена воды и прочее, но счастье моих малышей того стоило. Ваня построил из бутылок корабль, и они на нём плавали. Наконец-то в ход пошёл надувной гусь, которого подарили Алине на четырёхлетие. Бабушки, поджав губы, черпали из бассейна вёдрами воду для полива. Две кошки регулярно туда падали, и их приходилось вынимать и сушить полотенцем. Короче, бассейн пригодился всем.
Ваня, взрослый парень с сотовым телефоном, однажды намекнул, что бассейн бассейном, но и на речку хорошо бы съездить, и папа Коля свозил его одного, тайком от всех. Малышам было всё равно — они весело плескались в бассейне, а Алинка обиделась.