— Странность в противоречии первому тезису. Если преступник помешан на контроле, то тогда представляется сомнительным, что он полагался на счастливый случай в том, что Павлик сам уйдет из лагеря и станет его жертвой.
Маленькие глазки Аккаржея сверкнули азартом.
— То есть вы думаете, что у преступника есть сообщник в лагере? Который выманил ребенка?
— Как я понял, причиной ухода стал всего лишь детский спор «на слабо». Едва ли можно подозревать кого-то из мальчишек в том, что они сообщники похитителя. Но я в любом случае хочу с ними увидеться и поговорить, как и с родителями Павлика. Мне нужно понять, каким он был, чем увлекался, чего боялся… И если похититель позвонит еще раз, я бы хотел прослушать запись разговора.
— Хорошо, — согласился Аккаржей, что-то обдумывая. — По профилю похитителя еще что-нибудь скажете?
Яровой поморщился. Его всегда раздражало, что кинематографические выдумки о работе психолога проникли в сознание не только обывателей, но и профессионалов.
— Профилирование обычно применяют для серийных преступников, — тактично заметил психолог. — Кроме того, в отечественной практике профилирование как таковое не институциализовано. Я бы назвал это скорее консультационной помощью правоохранительным органам со стороны психолога.
— Так, понятно с вами все, — помрачнел Аккаржей. — У вас есть что сказать и чем помочь еще?
— Шейный платок мальчика. Я не успел еще узнать всех деталей и поэтому могу ошибаться, но тем не менее…
— Его отдали на экспертизу, как только будет установлено, чья кровь, сможем…
— Не в этом дело. Как я понял, шейный платок — это знак отличия в том лагере пластунов, верно? Мальчик им дорожил. Потерять он его не мог, других следов крови вы не нашли, вернее, собака не нашла, значит, можно отбросить версию о том, что мальчик поранился и перевязал себе рану платком. Крови немного. Очень похоже на простую царапину, но тем не менее, платок остался на ветвях, на виду…
Аккаржей нетерпеливо переступил с ноги на ногу.
— Алексей Владимирович, к чему вы ведете?
— Платок желтый, — Яровой вздохнул, дивясь недогадливости следователя. — Ночью, в темноте, его прекрасно было видно издалека…
Аккаржей нахмурился, все еще не понимая.
— Ну подумайте сами. Ночью, в темноте, на мальчике темная одежда, синий рюкзак… и ярко-желтый платок. Если бы я прятался в лесу от преследователя, то непременно бы снял и избавился от яркой вещи, которая может меня выдать. Вероятно, Павлик сам оставил платок на камнях, чтобы выиграть время и сбежать…
— Точно! — щелкнул пальцами следователь. — Вы полагаете, что за мальчишкой кто-то гнался?
— Да, это самое разумное объяснение.
Аккаржей заходил по гостиной, потирая ладони.
— Так. Так. Мальчика выманили из лагеря, но ему удалось сбежать. Он бросает платок, прячется, а потом похититель его находит и… — следователь запнулся. — А следы на острове? Собака унюхала след.
Яровой пожал плечами.
— Возможно, мальчик решил спрятаться на острове, полагая, что знает местность лучше преступника, но тот…
— Значит, он из местных! Я так и знал. Этот Рымаренко крайне подозрительный тип. Я уже сделал по нему запрос, скоро буду знать. Кстати, он нашел рюкзак на берегу, то есть намеренно пытался сбить полицию со следа!
Яровой не стал спорить, но отметил про себя скоропалительность выводов следователя.
— Я хочу побеседовать с родителями, — сказал он.
Они сидели вместе на диване, но складывалось ощущение, что каждый из них сам по себе. Балуев обнимал жену за плечи, она безучастно смотрела в одну точку. Ее бледное красивое лицо было обращено к камину. Мелкие детали всегда важны, Яровой это знал по немалому опыту обращения со своими маленькими пациентами. Он представился и сел напротив супругов.
— Я хочу задать вам несколько вопросов, — начал он. — Полиция сейчас пытается установить, как произошло похищение, а для этого мне надо узнать о Павлике как можно больше.
Психолог сделал паузу, но мать ребенка осталась безучастной. Отец же сдвинул брови.
— Павлик знает, что с чужими ходить нельзя, — сказал он. — Он бы сам не пошел, его заставили.
— Понимаю. Но меня интересует несколько иное. Его характер, привычки, страхи и желания. Как правило, похитители изучают свою жертву и могут сыграть на…
— Эти пластуны, черт бы их побрал, — сквозь зубы пробормотал Балуев. — Пашка сам захотел в их лагерь, чтоб не отставать от одноклассников, но ему там было не место. Я собирался отправить его в языковую школу заграницу, но он уперся рогом.
— Интересно, — подался вперед Яровой. — То есть он хотел стать пластуном и получить знаки отличия?