И хотя она не слышала и не отвечала на звонки, через несколько минут весь город уже знал, что Павлик Балуев нашелся, и его везут в больницу.
— Хорошо, Ник, я заеду за Богданчиком. Да, мы тоже направляемся в больницу, — сказала Света, забираясь в машину психолога. — Да, он со мной, Алексею Владимировичу позвонил Балуев и попросил приехать.
Она вопросительно взглянула на психолога.
— Мы же можем по дороге заехать в спортивный клуб и забрать Богданчика? Я понимаю, что вы спешите, но…
— Конечно, никаких проблем, — ответил тот. — Не волнуйтесь. Кстати, это Марьяна нашла мальчика, так мне сообщил Балуев.
— Правда? — удивилась Света. — Тогда я в ней ошиблась, думала, что она… несерьезная…
— Она и есть несерьезная, — улыбнулся он ей в зеркале, заводя машину. — Но дело свое знает.
Когда они приехали в больницу, то там уже было многолюдно. Местные выказывали поддержку, предлагали сдать кровь. Катя, разумеется, была тут как тут. Приехавший Аккаржей попытался выставить всех вон и оцепить приемный покой, но Балуев рявкнул на него, и тот исчез, поставив пост охраны. Мальчика забрали на операцию, он был без сознания, едва живой.
Потом приехала Дарья Ибрагимовна. Она молча подошла и обняла бывшего мужа, тот не отстранился и тоже обнял ее. Между ними сохранились дружеские отношения после развода.
— Павлик сильный, он выкарабкается, — сказала она.
— Да.
— Влад ни при чем, ты же знаешь, — добавила она.
— Да, знаю, — кивнул он. — Следователь дурак.
Она вздохнула и села, но он не сел рядом, продолжал ходить взад-вперед. Света подивилась тому, что нет Карины Леонидовны. Разве она не переживает о сыне? На ее осторожный вопрос Балуев отмахнулся:
— Ей нездоровится.
Алексей предложил свою помощь, но Балуев отмахнулся и от него. Он нервно вышагивал по приемному покою, иногда он останавливался и вскидывал голову, оглядывал собравшихся, но те отводили глаза, и он снова пускался в нервное путешествие. Хирурги не выходили из операционной уже несколько часов. Напряжение росло.
Потом появился Ник в сопровождении незнакомого старика, которого он представил как профессора Кривошея. Света украдкой разглядывала его. Призрак из прошлой жизни Ника, его научный руководитель. Интересный человек, в котором чувствуется внутренняя сила. Профессор представился Балуеву и заверил того, что тоже готов всячески помочь, что невольно чувствует свою вину.
— Вы-то тут при чем? — нахмурился Балуев.
— Если верить нашим доблестным стражам порядка, то похититель проник на территорию нашего лагеря и угнал машину моей помощницы Вали Горовой, чтобы вывезти ребенка, — развел руками профессор. — Но я вас заверяю, что она об этом понятия не имела… а мне, безусловно, следовало лучше позаботиться об охране лагеря…
— Уверен, это Толстогуб, — помрачнел Балуев. — Марьяна права, а этот следователь профан и идиот.
Света и Алексей переглянулись между собой. Ник скептически хмыкнул.
— А что говорят врачи? — участливо поинтересовался профессор Кривошей.
— Еще идет операция.
— Крепитесь, уверен, что все обойдется. А ваша супруга… не имею честь знакомства… где она?..
— Ей нездоровится, — раздраженно повторил свой прежний ответ Балуев.
— Очень жаль… право, так жаль… — профессор оглянулся на Ника. — Николай, если тебе что-то нужно, ты тоже не стесняйся. Кстати, а кто оперирует? Если надо, я могу позвонить профессору Ягушевскому, он…
Света положила ладонь на плечо Богданчика и прошептала ему на ухо:
— Ты не проголодался? Может, сходим в кафетерий?
Мальчик упрямо мотнул головой, скосив глаза на отца. Богдан чувствовал себя виноватым, ведь это он подбил Павлика на опасную выходку, поэтому должен ждать.
Прошло еще полчаса, прежде чем в приемном покое эффектно появилась Марьяна. Вид у нее был диковатый. На лице царапины, волосы стояли дыбом, одежда в травяных пятнах, а на коленях земляные следы, словно она ползала где-то на карачках.
Балуев встрепенулся.
— Что-нибудь узнали? Что произошло? Где вы его нашли?