— Я сам себе разрешил… — голос звучал хрипло и возбужденно. — Иди сюда, я хочу тебя всю разглядеть.
Он привстал ей навстречу, поймал за руку и привлек к себе.
— Ты видишь?.. Ты меня видишь?..
— Да… но хотелось бы поближе разглядеть… все детали… — он приспустил бретельку с ее плеча.
— С ума сошел! Ты же после операции!.. Тебе нельзя!.. — попыталась она высвободиться.
— Кто сказал? — целовал он ее.
— Женя, пусти!.. Пусти, я сказала!.. Ну что ты как маленький!.. Доктор разрешит — тогда и будет!
Он обиженно засопел.
— И кто из нас зануда?
— Ты!..
Ирина поправила на себе сарафан и стала собирать рассыпанные по полу фрукты. Руки у нее дрожали. Всей кожей она чувствовала на себе жадный взгляд мужа, щеки пылали. Но тут она выпрямилась, заметила распечатку на кровати и мгновенно посуровела.
— Это что такое? — грозно спросила она.
Каренин попытался забрать у нее листы.
— Работа.
По его просьбе Анна Феликсовна переслала ему сканы тех старых дел, что Марьяна затребовала из архива, а медсестра распечатала их. Читать с экрана долго он пока не мог, глаза слезились с непривычки.
— Какая к черту работа, Каренин, а? Ты!.. У меня просто нет слов!.. Тебе сутки назад сделали тяжелейшую операцию! Отдай сюда!..
Он оказался проворней, и Ирина не удержала равновесия, упав в его объятия. Жаркий поцелуй, поползновения в сторону бретелек и еще ниже…
Но тут раздался телефонный звонок. Марьяна.
— Я ее убью!.. Вот вернемся, пойду и за волосы оттягаю!.. Почему она не может дать тебе покоя! Ты на больничном!..
Каренин ответил, удерживая брыкающуюся жену одной рукой, а другой отводя трубку подальше от уха.
— Да?
— Я умираю!.. — простонала Марьяна на том конце провода. — Похороните меня в свинцовом гробу.
— Не дури, — одернул ее Каренин. — Что за фокусы?
Марьяна вылакала целую крынку молока, которое купила на сельском рынке.
— Как думаешь, может, стоит запить красным вином? Говорят, оно тоже нейтрализует радиацию…
— Где ты нашла радиацию? — раздраженно спросил Каренин.
— Ты не поверишь… в старых церковных книгах, а еще есть кукла… Я тебе про нее говорила.
— Марьяна, хорош дурить. Что с ребенком?
— Нашли. Сделали операцию. В коме. А я умираю…
— Прекрати. Я тоже тут кое-что нашел… Ира, да погоди ты!.. Нет, убивать ее будешь потом…
— Скажи ей, что она опоздала меня убивать… я умираю.
Каренин сквозь зубы выругался.
— Хорош обе!.. Марьяна, я кое-что нашел в материалах дела по убийству Чехиной.
— Что?
— Ты уже передумала умирать? Тогда слушай. Лиза Чехина была шантажисткой. Адвокат подозреваемого обнаружил это по материалам в соцсетях и подозрительно регулярным денежным переводам, но нашел далеко не всех жертв. Где остальные? Где она держала компромат? Ни в домашнем компьютере, ни в телефоне ничего не нашли.
— Ну?
Каренин вздохнул.
— Кем работала Чехина?
— Эмм… кем?
— Экскурсоводом. В деле есть ее фотографии с места работы. Ты их видела?
— Я не успела!.. Я спасала мальчика, искала куклу и подвергала себя смертельной опасности!.. И вообще, я не сплю уже вторые… нет, третьи сутки!
— Жалкие оправдания, — отбрил ее Каренин. — Лиза Чехина специализировалась на истории Киева конца девятнадцатого — начала двадцатого веков и вела экскурсии в соответствующих исторических нарядах. У нее очень яркие и необычные фотографии, она была популярным эпатажным гидом.
— Дальше что? — нетерпеливо спросила Марьяна, в самом деле позабыв о том, что умирает.
— А ты найди время и посмотри, посмотри… Она водила туристов по памятным местам Киева, например, переодевалась в эсерку, чтобы отвести группу в твою любимую Национальную оперу и показать, где был убит Столыпин и даже в лицах разыграть действо…
— Ты мне сейчас урок истории даешь?
— Я же не могу допустить, чтобы ты умерла темной и необразованной…
— Жека, — прошипела Марьяна. — Ближе к делу!
— На всех рабочих фотографиях Лизы я заметил у нее брошь, крупную, в виде кровавого глаза… Лиза часто позирует, придерживая ее пальцами, касаясь или гладя. Психосоматика. Эта вещь была для нее важна. Чрезвычайно важна. Возможно, именно там…
— Флешка!
— Возможно, она все еще хранится в вещах, если их не выкинули.
— Молодец, Жека! Нюх не теряешь!
— Да, и зрение ко мне вернулось, так что я… Я собираюсь вернуться в органы, Марьяна.
— Фиг тебе, не отпущу, — Стожар хотела дать отбой, но не успела.
— А если скажу, что нашел еще кое-что?