- Ты выглядишь таким странным, как будто чего-то очень боишься или не хочешь видеть. У тебя что-то случилось? Я могу помочь тебе?
- Даже ты мне не даёшь, даже ты говоришь мне, что я как друг! Да что за ёбаное говно, почему я? Даже сраная кукла отвечает мне, что я ей друг! Блять! - Славка как с цепи сорвался и впал в истерику, он начал метаться из стороны в сторону, потом упал на диван и горько безутешно зарыдал.
Вика стояла возле дёргающегося в конвульсиях Славки, поняла, что сейчас нужно поддержать парнишку, хотела погладить его по голове, но тот только отмахнулся, случайно ударил девушку по голове, не обратил на это внимание и, захлёбываясь слезами, закричал "съебись отсюда, не хочу видеть тебя!". Девушка недолго постояла рядом с диваном. Она перестала улыбаться и выглядела очень растерянной, ведь с её точки зрения не случилось ничего плохого, но этот человек прогоняет её и не хочет видеть. Пока Славка был занят рыданиями, кукла тихо подошла к открытому балкону, залезла на перила и спрыгнула оттуда вниз, не получив никакого вреда, только кроссовки треснули, и лопнул шов у носка. Девушка зашагала куда-то вперёд, куда вела дорога, проходившая рядом с мусорными баками.
Когда Славка наконец-то хоть немного пришёл в себя после рыданий, он обнаружил, что кукла, за которую он заплатил сто пятьдесят тысяч рублей, куда-то ушла, и он сразу понял, что она могла обидеться на него за такую выходку. Она же не знала, что у него с девушками настолько всё плохо, и фразу типа "ты мне как друг" он слышал достаточно часто. Вика не имела в виду ничего плохого, но в очередной раз истерика и его конвульсии испортили все его возможные отношения, и от досады парнишка пнул офисный стул, а потом схватился за побитый палец на ноге и завыл. Он был жалок и противен сам себе, и сейчас он думал только о том, что поступил плохо. Правда, в его голове завелась тёмная мысль, что, может, оно и ладно, ведь она же кукла, и ничего такого, это же просто кукла, а не человек. Он пытался себя этим утешить, но не смог. Да и как искать её сейчас? Время уже шло к вечеру, на улице было ещё достаточно светло, но скоро начнёт темнеть, и к девяти часам вечера будет уже совсем темно, а она могла уйти куда угодно. Не может же он позвонить в полицию и сказать, что от него сбежала ожившая силиконовая кукла, тогда за ним пришлют отряд санитаров, и будут, в общем-то, правы. Славка лёг на диван и занялся очередным самокопанием вместо того, чтобы хотя бы попытаться что-то сделать, и в очередной раз оставил себя без шанса, ощущая себя жалким червём, проклиная всё на этом свете, и себя в первую очередь.
Одинокая девушка шла по улице и грустно смотрела по сторонам. Она по-прежнему изучала всё, но глаза её были полны печали. Принц, который поцеловал её, оказался вовсе не принцем, а потом так и вообще прогнал её, хотя она не сделала и не сказала ничего плохого. Вика дошла до автобусной остановки, села на скамейку и просто смотрела по сторонам. Одинокая девушка в футболке, джинсах и кроссовках в холодный апрельский день притягивала взгляды тех, кому было не всё равно, а одна женщина даже подарила ей свой шарф. Холода Вика не чувствовала, но проявленная забота растрогала её, и кукла тихонько заплакала. Многих вещей она ещё не знала и не понимала, но это было на уровне ощущений. Возможно, её слёзы были такими же бутафорскими, как и дыхание, но чувства она испытывала настоящие. Она даже думала вернуться обратно, но каждый раз вспоминала те немногие слова, что ранили её, и отпускала эту идею. Что же делать дальше? Вика не знала. Она смотрела на автобусы, проезжающие мимо, наблюдала за тем, как они останавливаются, туда входят люди, оттуда тоже кто-то выходит, значит, так можно. Разум куклы выдал неплохую, как ей показалось, идею - поехать на автобусе. Она чуть приободрилась, а когда подошёл очередной автобус, зашла в него вместе с остальными людьми, прошла в середину салона и села у окна. Удача здесь сработала на отлично, и кондуктор каким-то образом не заметил, как девушка заняла место. Автобус с номером маршрута "50" ехал в центр города, где потеряться человеку без карты и знания местности было проще простого.
Когда была объявлена конечная остановка "Театральная площадь", и немногие оставшиеся пассажиры стали покидать салон, Вика вышла вместе со всеми остальными. Всю дорогу она смотрела в окно и понимала, что город очень большой, а сейчас она ещё и вышла в самом центре, где всё было очень красиво. Совсем рядом с остановкой было красивое зелёное здание с колоннами и старинной архитектурой, оно сильно отличалось от всех остальных, чем и заинтересовало Вику, и у такого здания наверняка есть название. Поскольку конкретной цели у девушки сейчас не было, она подошла к дверям и увидела табличку "Государственный академический Мариинский театр". Она знала, что в театре показывают представления, но этот явно был чем-то особенным, поскольку он не был похож на то, что она успела увидеть по пути. Периодически в театр заходили прилично одетые люди, они обсуждали какие-то свои дела, кто-то смеялся, кто-то был уставший. Но они выглядели совсем иначе, их одежда была лучше и чище, из чего кукла сделала вывод, что сейчас ей проход в театр заказан, причём, не из-за того, что билета нет, а из-за внешнего вида, хотя это тоже могло сыграть какую-то роль. Она постояла ещё немного и потом пошла вперёд, потому что она не знала, куда ей можно ещё идти, а потому направление "вперёд" было лучше, чем ничего.
Вика дошла до большого перекрёстка, где наугад свернула налево, прошла ещё немного и оказалась рядом с "каналом Грибоедова". Её удивило, почему канал носит имя человека, полюбившего грибы, об архитекторе она ничего не знала, но задать этот вопрос было некому. Сумерки сгущались, и уже заработали уличные фонари, приятное оранжевое свечение отражалось от воды, и куклу, которая никогда раньше такого не видела, это зрелище завораживало. На светофорах менялись огни, машины проезжали мимо, освещая фарами свой путь. Она опёрлась на сырые перила и смотрела, как течёт по каналу вода, как играют блики, слушала крики живущих в центре города чаек. Обстановка нравилась ей, и атмосфера вечернего Санкт-Петербурга пришлась ей по душе. Столько всего было за этот первый день, что было удивительно, и её счастье, что она не чувствовала усталости, холода и голода. Возле воды пахло свежестью, и она могла это ощущать. Возможно, её уход был не так уж и плох, хотя ей всё равно было грустно и непонятно, почему так случилось. Сейчас Вика поняла, что у неё нет никакой цели, и пусть ей нравилось ходить и узнавать новое, но отсутствие цели опечалило её ещё больше. Появившись внезапно в этом мире, она не думала, что всё получится вот так, ей хотелось улыбаться и приносить радость, чтобы всё было хорошо, а пока была только тоска и серость. Вика плакала бесшумно, просто слёзы катились одна за другой, попадали в канал и сразу же смывались текущей водой. Её мысли уносились далеко, и разум, совсем недавно пробуждённый в теле силиконовой куклы, выстраивал тысячи догадок, большинство из которых относилось к окружающему миру. Она поняла, что её идентификация как куклы пугает людей, поэтому она решила представлять себя им как человека, и эта мысль немного приободрила её. Большая задача по нахождению цели в своём существовании была установлена, и Вика расценивала это как задачу, выполнимую только за большой период, поэтому пока можно было заниматься и делами поменьше, сейчас её картина мира не позволяла понять что-то объёмное. Вокруг проносились автомобили, периодически рядом с каналом проходили люди, и девушка могла слышать их разговоры, из чего снова делала какие-то выводы.
Неизвестно, сколько бы девушка ещё могла простоять у "канала Грибоедова", если бы не услышала позади себя женский голос.
- Эй, тебе не холодно? Пять градусов на улице же. - Голос стал ближе, Вика повернулась и увидела девчонку лет, может, пятнадцати.