Только когда Маша окончательно ожила, я позволил себе расслабиться и сел на край постели.
– Ну, как она? – спросили у меня за спиной.
Я подскочил на месте и резко обернулся. Бледный как смерть Петр Кологривов остановившимся взглядом смотрел на раскинувшуюся на постели княжну. Зрелище и, правда, было живописным, но в такой ситуации не стоило рассматривать женские прелести.
– Вы, вы, что здесь делаете?! – возмущенно воскликнул я, стараясь прикрыть обнаженную княжну. – Немедленно выйдите отсюда!
– Простите, – пробормотал он, – я так за нее испугался!
– Я это заметил, – с иронией сказал я, взглянув на его обтягивающие бедра панталоны.
Петр Андреевич иронию не оценил и продолжил попытки заглянуть мне за спину.
– Вы можете мне сказать, что с ней? – дрогнувшим голосом, спросил он. – Она не умрет?
Мне сделалось неловко за низменные подозрения, похоже, парень и, правда, был очень напуган обмороком Маши.
– Не умрет, – успокоил я его. – У княжны обычный обморок.
– У княжны? – с трудом ворочая языком, переспросил он. – Так она?…
– Княжна Урусова и внезапно узнала о гибели своих родителей. А теперь уходите, пусть Марья Николаевна поспит, ей необходим покой.
Кологривов, с круглыми от удивления глазами, начал пятиться и исчез за дверями. Я до конца освободил княжну от одежды, закрыл одеялом и тоже вышел. Возле дверей толпились дворовые. Я выбрал из них девушку со смышлеными глазами, попросил посидеть с больной, после чего спустился вниз. Екатерина Романовна и Сергей Петрович по-прежнему сидели за столом и смотрели на мечущегося по комнате Петрушу. Де Лафер стоял возле окна и сочувственно качал головой.
– Ну, как, что с княжной? – бросился ко мне лейтенант.
– Спит, – ответил я. – С ней осталась ваша дворовая.
– Что еще за княжна? – спросил Сергей Петрович.
Я сделал Кологривову предупреждающий знак, чтобы он молчал, но его видимо так распирало, что он не обратил на него внимания и громко ответил:
– Княжна Урусова, Марья Николаевна!
– Как княжна? – удивленно воскликнула хозяйка.
– Тот молодой человек, княжна Урусова? – спросил вслед за ней чиновник.
– Так утверждает Алексей Григорьевич, – ответил им лейтенант и все, включая ничего не понимающего француза, уставились на меня.
Я пожал плечами и сел на свой стул.
– Но, позвольте, княжна Урусова погибла вместе с родителями, я собираюсь поехать туда засвидетельствовать, так сказать, – пробормотал Сергей Петрович.
– А она, как видите, жива, – сказал я.
– Почему же тогда княжна одета в мужское платье? – задал идиотский вопрос представитель власти.
Ответ я уже придумал, вполне в духе времени, не допускающий и мысли о побеге барышни с любовником и потому не спешил просвещать взволнованную аудиторию, держал паузу.
– Княжна бежала из дома с вами? – тихо, спросила Кологривова.
– Да, – будничным голосом ответил я, – она бежала из дома, чтобы поступить в гусарский полк и воевать с французами. Как кавалерист-девица Надежда Дурова.
– LaFrance? – услышав знакомое слово, спросил де Лафер, но на него никто не обратил внимание.
– Княжна Урусова хочет стать гусаром?! – в один голос воскликнули Кологривовы.
– Какая дура? – недопонял туповатый Сергей Петрович.
– Именно, – веско объявил я, – и княжна Мария Николаевна хотела поступить в армию инкогнито.
– Кем поступить? – переспросил чиновник.
– Какое несчастье, бедная девочка! – покачала головой Екатерина Романовна. – Это ее спасло.
– Гусаром! Она чудо! – в свою очередь, пылко заявил бледный Петр Андреевич.
– QuelaFrance? – продолжал настаивать француз.
– Теперь расскажите, что вы знаете о гибели Урусовых? – спросил я уездного страдальца.
Не знаю, мой ли вид не внушал Сергею Петровичу доверия, или он не мог связно говорить ни о чем, кроме фортификации и артиллерии, но ничего более внятного, чем то, что крестьяне сожгли чету помещиков прямо в доме он сообщить не смог.
То, что я сказал Кологривову, кто такая Маша было ошибкой, еще большей ошибкой, было то, что не предупредил его скрыть фамилию княжны. Я просто в запарке забыл о Сергее Петровиче и только теперь понял, что заставить его молчать будет невозможно. Он тотчас раззвонит об этой новости на весь уезд и приятное известие о том, где прячется сестра тотчас дойдет до любящего брата Ивана, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
В его главной роли в гибели родителей, я ничуть не сомневался. Не сумев по-тихому расправиться с сестрой, он видимо решил, разом покончить со всеми родственниками. Князь, скорее всего, принудил крестьян взбунтоваться и напасть на имение. Причем, что называется, подставил всех. Не учел он только одного, Маши в ту ночь уже не было дома.
– Что же теперь делать княжне? – спросила меня Кологривова.