- Может, я просто хотел увидеть тебя? Почему бы и нет? - Деймон снова наклоняется, обжигает губы теплым дыханием и гладит кончиками пальцев по щеке. - Может, я хотел поцеловать тебя? - Еще ближе, почти касаясь губ. А я не отстраняюсь, подсознательно знаю, что он сдастся первый.
- Или, может, хотел разведать обстановку? - шепотом интересуюсь я. Наверное, со стороны мы выглядим как парочка, но мне плевать, потому что здесь нет знакомых, некому осудить меня. Да и не за что. Я всегда была и остаюсь верна тебе.
- Господи, Форбс, какая же ты недоверчивая! - Деймон улыбается, но все же чуточку отстраняется и уже серьезно говорит: - Да, я позвал тебя в надежде, что ты расскажешь что-нибудь интересное. Я надеялся, что твои чувства ко мне все еще сильны. Единственное, что я не учел, это то, что ты что-то значишь для Клауса. Честно говоря, я думал, что ему плевать, что ты игрушка, всего лишь пустышка или же, наоборот, объект, с помощью которого он планировал влиять на нас. Я не мог предположить, что он будет ревновать.
- Ясно. В общем, я что-то подобное и предполагала. То есть, ты отдаешь мне этот флакон, потому что веришь, что Клаус больше не планирует причинить вреда Елене? - я снова перевожу взгляд на пузырек - он так и лежит на барной стойке.
- Нет. Я никогда не буду верить ему. Уж извини, Кэролайн. Именно поэтому я отдаю его тебе. Не ему. Не членам его семьи. Тебе! - Деймон выделяет последнее слово, и понимание затапливает меня холодной волной. Хочется обхватить себя руками за плечи и растереть озябшую кожу, но я сдерживаюсь. Вновь сажусь прямо, беру флакон и задумчиво рассматриваю на свету.
- Они умрут из-за этого? Не слишком ли просто?
- Умрут. Поверь, у Эстер было достаточно времени, чтобы придумать этот план.
- План, который провалился, - напоминаю я. - Скажи, Деймон, ты думаешь, что я убью их? Именно поэтому вы с Еленой сделали вид, что вы на нашей стороне, отказались от участия в плане Эстер? Вы просто боитесь, что что-то сорвется и поэтому хотите, чтобы грязную работу сделала я? Или что? - чувствую, как во мне закипает ярость, стискиваю зубы, потому что хочется заорать, чтобы Деймон наконец-то понял, что я люблю тебя.
- Нет. Ты, увы, на это не согласишься. Я даю это тебе на всякий случай. Мало ли, никогда не знаешь, что ожидать от этой семейки, - Деймон хмыкает и продолжает, - может, ты когда-то и сама захочешь избавиться от них. Но это твое дело. Сейчас же, пока ты хочешь сохранить им жизнь, относись к этому так, как я сказал сначала. Это акт доброй воли. Я хочу, чтобы ты, хотя бы в память о прошлой дружбе с Еленой, пыталась уберечь ее, столько, сколько будешь с Клаусом. Как ни странно, ты имеешь на него влияние. Это все, что мне нужно. Я взамен ничего не буду предпринимать против него и его семьи, - Деймон затихает, пьет виски мелкими глотками и кажется абсолютно спокойным. Но сейчас я значительно наблюдательнее: замечаю и то, как он до белизны сжал пальцы на стакане и как поджал губы.
- Ты любишь ее, - я не спрашиваю. Утверждаю.
- Да, - Деймон кивает, переводит на меня взгляд, и мы несколько минут смотрим друг на друга, не отрываясь. А потом я быстро прячу флакон в задний карман джинс и произношу:
- Будьте счастливы. И еще… Спасибо. Если вам будет нужна помощь, обращайтесь. Я сделаю все возможное. В память о былом… - наверное, в тот момент я говорю это больше из вежливости. На самом деле мне хочется перевернуть страницы нашей жизни, оставить позади городок Мистик Фолс, разорвать все связи. Даже анализировать сегодняшний разговор с Деймоном нет никакого желания. Я почему-то просто верю, что и они устали от нелепой вражды. Надеюсь, что в этот раз все получится и каждый наконец-то обретет свой кусочек настоящего счастья. - Прощай, Деймон.
- До свидания, Кэролайн, - не знаю, с умыслом ли Деймон сказал именно так или это просто было предчувствие. Впрочем, тогда я не обратила на это внимания. В тот момент я просто последний раз киваю ему и, не оглядываясь, ухожу.
Луну сегодня не видно сквозь плотное покрывало сизых облаков, поэтому ночь кажется совсем темной. Я несколько минут задумчиво смотрю в небо, а потом достаю флакон, перекатываю на ладони. Стекло такое холодное, оно неприятно жалит кожу, и я сжимаю руку в кулак, морщусь, когда острые грани пробки впиваются в кожу. Сейчас я держу в своих руках твою жизнь. Когда-то я молила Бога, чтобы иметь такую власть, я упивалась фантазиями о том, как найду способ уничтожить тебя. Всякий раз, когда мне под внушением приходилось забирать человеческие жизни, целовать ледяные, онемевшие губы и слизывать пряную, уже остывшую кровь я мечтала, что отомщу за каждую сломанную судьбу, за собственные разрушенные надежды. Сколько раз я проклинала тебя, желала смерти и шептала, словно заведеная, “я тебя ненавижу”? Наверное, я не смогу посчитать. Но сейчас все иначе, ведь теперь я знаю тебя настоящего, видела твою боль и могу понять мотивы твоих поступков. И хотя мне никогда не смириться с твоим отношениям к людям, к легкости, с которой ты забираешь чужие жизни, я больше не стремлюсь изменить тебя. Любые отношения требуют компромиссов. Просто в нашем случае уступки кажутся огромными, а я же произвожу впечатление безвольной куклы, лишенной свободы и чувства собственного достоинства. И, возможно, многие осудят меня, не поймут, как можно прощать и любить кого-либо, подобного тебе, но я и не хочу быть понятой. Я сделала свой выбор и готова нести за него ответственность. Я выбрала тебя.
Сейчас, мысленно расставив все по местам, я больше не сомневаюсь. Бросаю флакон под ноги, он бьется об асфальт с глухим стуком, но все же не разбивается. Приходится наступить на него ногой, тишину ночи нарушает хруст стекла, и я удовлетворенно улыбаюсь. Я все сделала правильно.
***
В доме тихо и темно. С удивлением понимаю, что уже почти полночь, и сожалею, что решила пройтись и подышать воздухом. Тогда хотелось привести в порядок переплетенные в клубок мысли, но сейчас осознаю, что явно найду тебя не в слишком доброжелательном расположении духа. Перед дверью в нашу комнату тяжело вздыхаю и аккуратно опускаю дверную ручку, хотя и понимаю, что это совершенно бессмысленно. Как бы я не подкрадывалась, ты все равно услышишь мое приближение. Вряд ли я когда-либо смогу застать тебя врасплох.
Первый беглый взгляд ничего не дает, создается ощущение, что спальня пуста, но потом я замечаю, что двери, ведущие на балкон, широко распахнуты. В комнате стоит приторный запах цветов и надвигающейся грозы, и я невольно вздрагиваю на сквозняке. Обхватываю себя руками за плечи и медленно иду на балкон, где замечаю твой силуэт. В руках у тебя бутылка, и изредка ты прикладываешься к ней, видимо, не планируя оборачиваться ко мне. Впрочем, этого стоило ожидать.
- Я вернулась, - тихо произношу, замирая за твоей спиной. На горизонте вспыхивают синие молнии, разрывают в цветастые клочья небесную твердь. С минуты на минуту начнется ливень. Такое чувство, что даже стихии подчиняются твоей воле, тонко улавливают перемены настроения.
- Поздравляю, - ты хмыкаешь, салютуешь бутылкой и делаешь большой глоток.
- Послуш… - мой голос тонет в яростных раскатах грома. Кажется, что даже земля под ногами дрожит, и я отчаянно стискиваю зубы. - Послушай, я просто хотела прогуляться… - договариваю, когда наконец-то восстанавливается тишина. На щеку падает первая капля - ледяная, она прочерчивает дорожку до подбородка, и больно жжется.
- Это ты меня послушай! - ты не повышаешь голос, но спокойствие всегда пугает меня сильнее. - Ты чудесно знаешь, что в Мистик Фолс тебе до сих пор многое угрожает, но все равно отправляешься сначала на кладбище одна, а потом убегаешь, сделав вид, что жаждешь провести время с Ребеккой. Ты, черт тебя возьми, меня за идиота держишь? - вот теперь ты повышаешь голос, и так стискиваешь пальцы на бутылке, что она трескается, взрывается сотнями осколков, и янтарная жидкость стекает по твоим окровавленным пальцам.
- Клаус…
- Не перебивай меня! - ты выпускаешь россыпь стекла, которую зажал в ладони, и той же перепачканной кровью рукой резко обхватываешь меня за волосы, дергаешь на себя, вынуждая упасть тебе в объятия. - Или ты считаешь, что я теперь вечно буду твоей нянькой? Ты снова вляпаешься в неприятности, а мне снова тебя спасать? Сколько можно, Кэролайн? - ты выпутываешь пальцы из моих волос, но с разрушительной силой сжимаешь на плечах. Кажется, я могу представить, как расцветают алые и бурые кровоподтеки на коже, как испещряются трещинками кости. Твое лицо искажено яростью, его теперь освещают часто вспыхивающие молнии, и капли холодного дождя все чаще капают на нас. Но за этой агрессией я вижу и что-то иное, то, что годами училась определять. Это забота. Вот такая - своеобразная, яростная и часто даже жестокая, но все же забота.