ПРОЛОГ
На столе из дорогого красного дерева стоял всего лишь ноутбук и один бокал, до половины наполненный дорогим коньяком с десятками лет выдержки. Комната была полностью выдержана в старинном стиле. На стенах висели подлинники картин известных по всему миру художников, но о самих творениях почти никто не знал. Многие века назад они достались членам нашего Ордена, после чего они хранились здесь, передаваясь из поколения в поколение.
Я посвятил ему около тридцати лет и, благодаря издержкам своей профессии, уже находился на пенсии. Моя татуировка отличалась от тех, которые были у многих. Для просвещённых она указывала, что я «Несущий святую смерть». Таких, как я, было совсем немного, но именно мы были движущей силой Ордена. Древний кристалл, находящийся в нашем храме, избрал меня для совершения святых казней: убийства тех, кто, по мнению Ордена, мог в будущем губительно повлиять на историю человечества.
Почему же я решил это написать?
У нас принято записывать всю историю данного времени, в которую мы внесли свои коррективы, ибо так мы передаем свой опыт будущим поколениям нашей тайной Организации. Мы такие же обычные люди, только обладаем наибольшими связями и ресурсами для выполнения пророчеств святого кристалла, так как наши корни уходят далеко за тысячи лет до Рождения Христова. Нам велено свыше дергать за нитки во всех континентах нашей планеты, потому нас и прозвали в современности Кукловодами.
Соблюдалась строжайшая секретность, так было надо, ибо если кто-то решил сунуть к нам свой любопытный нос, кристалл представлял этого человека как угрозу Ордену, и с его позволения мы устраняли проблему святой казнью. Этим я и занимался столько лет, так как я - «Несущий святую смерть».
То, что я сейчас пишу, сможет прочесть только человек из Ордена, другим обычным жителям эта история не достанется.
Глава 1
Было ещё совсем рано, когда я встал с кровати. Поставив на кухне чайник, я вернулся в спальню и подошёл к окну. На улице была глубокая ночь, которая не собиралась приглашать в гости утро. Казалось, свет был ей омерзителен, поэтому она и не хотела пускать его в квартиру. Я не включал освещения по непонятной мне причине. Отчего-то свет лампы резал глаза, что было для меня непривычным, однако эта мысль никак не укоренилась в моей голове. Я обратил внимание на своё отражение в окне: света от уличных фонарей хватало, чтобы увидеть, насколько бледным было моё лицо, особенно если учесть тот факт, что его ещё больше обледняли тёмные волосы. Испарина всё ещё покрывала лицо, не смотря на то, что уже некоторое время бродил по квартире.
На кухне заурчал электрический чайник. Индикатор, едва заметный в темноте, показывал, что в чайнике было около литра воды, а красная лампочка была единственным источником сияния во тьме. Мне её хватало, да и свет фонарей настойчиво проникал в эту часть квартиры. Я потянулся к пачке сигарет и взял одну. Вспышка пламени из зажигалки – и я уже жадно втягиваю приятный вкус табачного дыма. Присев на край подоконника, я стал ждать, когда закипит чайник. Беспокойство по поводу воспоминаний, которые преследовали меня во сне, никак не хотело покидать меня. Да оно и не странно. Сложно забыть те наполненные мраком дни скитания по разрушенному городу, который напрочь забыл всевышний. Каждый день взрывы, крики, боль и смерть близких. И самое главное то, что напрочь убивалась вера в ближайшее светлое будущее, хоть изредка она и старалась придавать сил. Но тщетно. Кое-как я всё же смог выбраться из родного города, но видно мне просто повезло. Покинув военную зону, я осел в трёх сотнях километрах от своего дома, но даже здесь я не чувствовал себя в полной безопасности. Постоянные разговоры о происходящих вещах на улице, как и новости, которые я смотрел по телевизору, выводили меня из состояния равновесия. Наоборот, подобное только усиливало мою тревогу. Иногда она могла задремать, и тогда мне казалось, что я снова смогу нормально жить, но это длилось не долго, потому что каждый день кто-то напоминал мне обо всём плохом. Разумеется, новости не показывали реальной картины, жертв было намного больше, и я не мог с полной уверенностью убеждать, что выживало большинство. Я был там, я знал, насколько жестокими были воюющие стороны. А что же мирное население? Постоянная бомбардировка города с обеих сторон, и мирные жители гибли как мухи. Слава богу, я сейчас нахожусь в отдалённой зоне, куда война ещё не добралась. Однако этот страх оставался, но больше идти мне было некуда. Оставалось надеяться на то, что скоро всё прекратится, осесть в другом отдалённом городе, чтобы наслаждаться действительно мирной жизнью. Или хотя бы её видимостью.