Мистиком, оказавшим самое долговременное влияние, остается, конечно, сам Иисус Христос. Не станем гадать, был ли он реальной исторической личностью, учился ли он с Ессеями, которые, в свою очередь, получили свои знания от буддийских монахов, посланных на Ближний Восток где-то в 250 г. до н. э. императором Акошей, или же «Иисус Христос» служит всего лишь обозначением некоего состояния сознания. Не имеет значения, является ли Новый Завет описанием реальных событий или же грандиозной метафорой. Важно то, как он отличается от Ветхого Завета, от иудаизма, католицизма и ислама. Некоторые слова Иисуса определенно отдают буддизмом, озадачивают своим атеистическим привкусом. Только прислушайтесь: «Лисицы имеют норы, и птицы небесные – гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (Матфей 8.20). «Не имеет где» – это ли не «пустота» (шуньята), которую осознаешь после бодхи, после своего пробуждения? Или возьмите такие слова: «Верьте мне, что Я в Отце, и Отец во Мне» (Иоанн 14.11). Замените слово «Отец» на слово «статика» или «дхармакайя» и это в самом деле зазвучит довольно-таки по-буддийски, определенно не ветхозаветно! Или, пожалуй, вот это: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через меня» (Иоанн 14.6). Ну, право! Если сознание Христа представляет собой некое состояние, то в таком случае нет иного способа достичь своего пробуждения, кроме как пройдя через него (через состояние, не через личность Христа) – мысль, которой вторит христианский мистик 14-го столетия Мейстер Экхарт[2], когда говорит, что «Видеть Бога значит видеть как Бог», когда говорит о Боге как о «luther nicht» (абсолютном ничто) и когда обнаруживает, что может описать свое unio mystica не иначе, как только с помощью парадоксов дзен. Уж куда как еретично!
Статика и динамика
Подытожим: мистики Востока и Запада едины во мнении насчет состояния статики, которая, будучи сама недвижной, вызывает динамическое движение и таким образом порождает подъемы и спады жизни. Хотя в западной литературе об этом состоянии обычно говорят как о «боге» (на фоне 2000 лет католицизма), оно не обязательно тождественно тому божеству, которое упоминается в Ветхом Завете.
Мы уже видели, что бог, брахман или дхармакайя представляют широкую надиндивидуальную единость, «сосуществующую статику». В той степени, в какой вы «выпадаете» из статики и вступаете в царство аффинити, реальности и общения, вы становитесь озадаченным одиноким духом. «Аффинити есть шкала отношений, начинающаяся с выпадения из статики через введение расстояния и энергии, что создает идентность {отождествленность}, и нисходящая до тесной близости, но при этом таинственности.
(Пояснение: Имея Бытность, но отказываясь от того, чтобы Быть, обособление нисходит от Знания в состоянии полной отождествленности (…) до Не-Знания (Тайны) через введение все большего и большего расстояния и все меньшего и меньшего точного воспроизведения.» (Акс. 25)
Эти строки суть не что иное, как еще одна формулировка «нисходящей спирали», описанной Факторами. По практическим соображениям Хаббард разбил идущую «ниже статики» игру на восемь динамик, подразделив таким образом жизнь на восемь игровых полей, различающихся как по размерам, так и по величине ответственности. Поскольку данное представление понадобится нам дальше в этой книге, нам придется кратко обрисовать его.
Если двигаться вниз, начиная с самой верхней из восьми динамик, то они дадут описание эволюции вселенной, и в этом они повторяют Факторы. Статика, бесконечный потенциал, изначально проявляет себя как мысль. Она может создавать, изменять и рассоздавать мысль. Это самое утонченное из динамических действий, какое только можно предпринять. Это 8-ая динамика. Ее результатом становится «бытность», то мыслесущество, которое мы называем тэтаном (Акс. 1, 2, 11).
Я, мыслитель, будучи причиной по отношению к своим собственным мыслям, нахожусь вне их. Я есть статика вне всех динамик. Образуя постулаты и концепты (мысли), я созидаю свою игру и тем самым выпадаю из бытия «чистой» статикой, становясь мыслесуществом, тэтаном. Фактически, я и то и другое – по крайней мере до тех пор, пока я не забыл об этом (Дн Акс. 1, 2; Акс. 25).
2
Иоганн Мейстер Экхарт (1260? – 1327/28) – немецкий мыслитель, представитель философской мистики позднего средневековья в Западной Европе, монах-доминиканец. Согласно Экхарту, человек способен познавать бога благодаря тому, что в самом человеке есть несотворенная «искорка», единосущная богу. Отрешаясь от своего «я», соединяясь с божественным «ничто», человеческая душа становится орудием вечного порождения богом самого себя. (БСЭ) – ДВТ