Еще до того, как экспериментаторы вновь стали различать предметы, они по звону хрустальных подвесок догадались, что опыт удался. Превращенный Черуша с шумом рухнул с люстры на стол, по пути задев клювом голову Деванша.
– Может быть, он снова притворяется? – спросил Макс.
Они стояли у стола, рассматривая неподвижную птицу.
– Сердце не бьется, – Деванш потер ушибленную макушку. – И потом, посмотри, он совсем иначе выглядит. Будто игрушка. Отлично сделанная игрушка, очень похожая на живого попугая.
Они помолчали, осознавая, что произошло. ПРЕВРАЩАТЕЛЬ действовал.
– Теперь ты, – Деванш протянул Максу ОЖИВЛЯТЕЛЬ.
Дрожащей рукой Макс нажал кнопку и зажмурил глаза. Не только из-за вспышки – еще из-за страха. Вдруг Черуша не оживет.
Но ОЖИВЛЯТЕЛЬ тоже не подвел.
Для чистоты эксперимента его повторили трижды. Деванш приноровился и с каждым новым разом тратил на превращение Черуши меньше времени. Кнопки работали как швейцарские часы. Превращенный Черуша не подавал признаков жизни. Оживший бодро клевал просо и пил воду из плошки, которую радостно подставлял ему счастливый Макс.
– Пора двигаться дальше, – заметил Деванш, взглянув на часы. – Нужно только вернуть его в клетку и накрыть шалью.
Оказалось, что попугаю их план не нравится. Как они ни бились, засунуть Черушу в клетку не удавалось. Он верещал, вырывался, цеплялся за дверцу лапками и так махал крыльями, что потерял перо. Спасительная идея пришла к обоим одновременно. Деванш снова вооружился ПРЕВРАЩАТЕЛЕМ, и через минуту игрушечный попугай был надежно заперт в своем проволочном доме. Оставалось вернуть его к жизни. Макс нажал на кнопку со знаком «О» и увидел, что попугай взлетел на жердочку. Дело было сделано. Пора было прощаться.
– Прощай, Черуша! Ты очень нам помог.
Макс вздохнул и развернул шаль, чтобы накрыть клетку. Попугай закрыл глаза и упал замертво.
Макс огорчился.
– Если мы уйдем, он престанет притворяться?
Деванш не ответил.
– В клетке есть вода и корм. Он спокойно доживет до завтра, а там его заберут.
Деванш молчал.
Макс не выдержал, открыл клетку и перенес Черушу на стол.
В следующий миг попугайчик взлетел на плечо индийца и вцепился лапками в шарф. Любые попытки снять его оканчивались неудачей. Черуша героически держал оборону, отбиваясь клювом от тянущихся к нему рук.
Максу стало так смешно, что на какую-то секунду он совсем забыл о Кате. Смех оборвался, когда он поймал на себе странный взгляд Деванша.
– Я впервые вижу, как ты смеешься, – заметил индиец с грустью в голосе. – Знаешь, что мы сделаем? Мы возьмем этого артиста с собой. Он поедет у меня на плече, а ты понесешь клетку. Будем считать, что попугай – часть нашего фокуса. С новым его хозяином разберемся позже.
– Он улетит от нас на улице.
– Это вряд ли. Ты же видишь – мы очень ему нравимся. Он нам еще надоест.
Вернув ключ на место, Макс с клеткой и Деванш с попугаем на плече, зашагали к департаменту культуры. Если все кончится хорошо, я буду вспоминать дом на Виноградной как Самый Удивительный Дом На Свете, думал Макс. Перед его мысленным взором мелькали, будто кадры фильма, странные картины. Парень в кепке, грозящий дому кулаком. Душитель в белом балахоне, выпрыгивающий в окно. Старуха на полу, интересующаяся, кто здесь труп. Неподвижный зеленый попугайчик на черной шали. Деванш, гоняющийся за Черушей с ПРЕВРАЩАТЕЛЕМ.
Макс покосился на спутника. Индиец шел, слегка улыбаясь и наклоняя голову в ответ на удивленные восклицания. С попугаем на плече он привлекал к себе еще больше любопытных взглядов. Люди останавливались, чтобы лучше рассмотреть необычную процессию, смеялись, пытались с ними сфотографироваться. Черуша купался в лучах славы. Завидев палку для селфи, он взмахивал крыльями и хрипло орал: «Знакомьтесь – попугай!»
Почувствовав, что Макс на него смотрит, Деванш поправил тюрбан.
– Мы настоящая ходячая реклама нашего фокуса, – шепнул он. – Теперь на представление точно весь город сбежится. Ничего, прорвемся.