- Да, ты действительно не слуга, - сквозь смех произнёс Коля. - Ты кукла. Такая же кукла, как и все, кто топчет эту проклятую землю. Вы считаете себя свободными, но вы не видите тех ниточек, за которую вас дёргают всю вашу жизнь. Вы были куклами, ими и останетесь. Жалкими марионетками, которыми управляет кто угодно, кроме них самих. Никто не свободен, никому не вырваться и...
Рот его всё ещё раскрывался, однако слова превратились в невнятное мычание - следом за конечностями, у него отказывал речевой аппарат. Глаза Матраса горели злым весельем.
- Прости, друг. - Дима направил на него пистолет. - И прощай.
***
Борщевского хоронили всей Базой. Траурная процессия тронулась было от административного корпуса, но Витальич, попутно исполнявший роль церемониймейстера и потому шедший первым, вдруг остановился, и направил её в сторону курилки.
- Ставьте, - указал он на наскоро сколоченный, неказистый гроб, когда процессия подошла к навесу со стоящей под ним урной для окурков. - Ставьте, говорю. Покойный последнее время здесь отдыхать любил по ночам, так пущай последний раз тут побудет. На дорожку, так сказать.
В толпе собравшихся возник было ропот, но одобрительные кивки головами показали, что Витальич, в общем-то, вещь говорит дельную. Курцы полезли за сигаретами, и уже менее чем через минуту вокруг висела завеса табачного дыма. Кто-то закашлялся. Слышались робкие разговоры на темы, связанные с жизнью покойного, а также неопределённости будущего.
Затем гроб с телом покойного понесли к центру базы, где год назад стоял Васькин кунг. В стороне от недоброго цвета пятна, где с того времени ничего не росло, и рядом с которым детекторы излучений начинали сердито трещать, уже была вырыта яма. Гроб поставили на железный каркас какого-то прибора и несколько человек произнесли речи, из которых следовало, что покойный жизнь свою прожил в высшей степени праведно, сам он был только что не ангелом, и не хватало ему для полного сходства только одного - крыльев, поскольку всё остальное у него имелось. Прощание вышло не особенно долгим, и уже достаточно скоро по крышке опущенного в яму гроба застучали комья земли.
Поминки проходили на редкость культурно. Между столами, в перерывах на поминальные речи, гуляли робкие философские разговоры о смысле жизни вообще, и на Аномальных - в частности. Основная их масса, впрочем, сводилась к тому, что "все там будем, но не всех похоронят, а кого-то и хоронить не придётся". Выждав некоторое время, Витальич поднялся и взял слово.
- Полагаю, - начал он, - что у могилы было сказано достаточно. Все всё знают, все всё слышали. Но есть у нас насущный вопрос, касающийся всех и каждого, кто здесь присутствует. Филлипыч был не только хорошим человеком, но и хорошим администратором. А кто такой администратор в нашем случае? Это тот, кто ведёт наш корабль...
В зале поднялся сердитый ропот, но Витальич замахал рукой, требуя, чтобы ему дали договорить.
- Короче, - продолжил он, - без администратора у нас тут начнётся анархия и полный швах. В результате нас или на полную самоокупаемость переведут, но скорее всего, просто разгонят к хренам. Нужен главный.
- Да Димона на это место ставить надо, чего непонятного-то? - выкрикнул кто-то из-за дальних столов. - Он даром, что ли, полгода в замах бегал? Хоть и молодой, но с мозгами...
Зал одобрительно загудел, невольно заглушив первое проявление гласа народа. Витальич начал стучать пустой алюминиевой кружкой по столу, призывая собравшихся к порядку.
- Предлагаю голосовать, - громко сказал он. - Кто за?
К потолку взметнулся лес поднятых рук. Витальич ухмыльнулся и обернулся к сидевшему рядом Диме.
- Ты б сказал что-нибудь, а?
Глава 9.
- Ну всё вырвались, - радостно произнёс Удальцов, первым выпрыгнувший из микроавтобуса, доставившего их с Кордона в научный городок. - Добро пожаловать в свой новый дом. Чуешь, Тём, тут даже воздух другой.
Якушев, в знак согласия, делано улыбнулся - воздух, по его мнению, был тем же самым, если не грязнее, особенно учитывая урчавшую рядом машину, да и радости начальника по поводу возвращения Артём почему-то не разделял.
- Сейчас в душ и баиньки, - мечтательно мурлыкнул Удальцов. - Тебе предстоит то же самое, но не сразу. Дуй сначала на склад за шмотками, затем - в общагу. Там приводишь себя в порядок, переодеваешься и бегом в медцентр. После него - в кадры. Я их предупредил уже. С бумажкой, которую они тебе дадут, идёшь в кассу, а затем начинаешь прожигать жизнь. Координаты и всё необходимое уже должно быть у тебя в компе. Не маленький, разберёшься. Так что заселяйся, обживайся и ни в чём себе не отказывай. Завтра с утра жду тебя у себя.
- А отпуск? - удивился Артём. - В смысле, отгулы. Дайте хотя бы выдохнуть-то.
- Будут, будут, - кивнул головой начальник. - Обсудим только некоторые вопросы, и гуляй себе в своё удовольствие. Тебе, кстати, ещё и дополнительный отпуск положен. В качестве компенсации за моральную травму, которую ты на перевалочной отхватил. Не помню, как оно на языке документов называется, но общий смысл примерно такой. Всё. Вольно, разойдись, что у вас ещё в таких случаях говорить принято... а, не важно.
Начальник быстрым шагом направился в сторону нескольких футуристического вида зданий, полностью облицованных стеклом тёмно-синего цвета. Комп подсказал, что являются эти постройки научным комплексом, общага же, где Артёма ждала предоставленная Удальцовым комната, находилась в другой стороне. Якушев, глядя на научный городок, невольно сравнивал его с тем, что на протяжении последнего года видел на Аномальных. Стоя посреди этого архитектурного великолепия, Артём, облачённый в грязный и местами потёртый бронекостюм, ощущал себя не на месте. Рука привычно потянулась за сигаретой.
"Одичал ты, браток, - сказал он сам себе. - Вконец одичал. Уже и представить не можешь, как оно бывает без дерьма вокруг".
За то время, которое он пробыл по ту сторону Периметра, в мире что-то изменилось. В вопросе отношения к Аномальным - уж точно. Мимо Артёма порой проходили люди в странных одеждах, и к его удивлению, немалая их часть явно была иностранцами. "Странно, - подумалось Якушеву, - неужели у этих снова интерес к тем местам пробудился?"
В сторону Артёма двигалась компания молодых людей из двух парней и трёх девушек. У одного из ребят, несмотря на его возраст, уже начинали проклёвываться залысины, второй же имел на лице стильную небритость. Девушки по цвету волос являли собой идеальное разнообразие: светленькая, чёрненькая и веснушчатая рыжая. Белые халаты были небрежно накинуты на их плечи, в руках они держали папки с какими-то бумагами. Лица их были светлы и, по меркам Якушева, непозволительно беспечны. Компания весело щебетала, порой перемежая обсуждение своих вопросов на английском языке задорным молодым смехом, но, поравнявшись с Артёмом, неожиданно замолкла. На лицах девушек мелькнул испуг, парни же наоборот, смотрели на него с некоторой завистью. Якушев со стороны увидеть себя не мог, но понимал, что между чистенькими нежными научными специалистами и не пойми кем, только что вышедшим с той стороны Периметра, не может не быть разницы. У компании, судя по всему, вылетели из головы все дела, по которым они только что куда-то шли, и теперь научники с интересом разглядывали облачённого в изгвозданный бронекостюм человека с почти недельной щетиной на лице - на фоне всей окружающей ухоженности он смотрелся чужеродным элементом.
"Н-да, видок у меня наверное тот ещё, - усмехнулся про себя Артём. - Что, ребятки, трещит, небось, шаблончик-то по швам? Думали, в сказку попали? Здесь вам не игры в пинг-понг".
- Привьет, - доброжелательно и почти без акцента поприветствовал Артёма обладатель залысин.- Ты оттуда? - спросил он, указав рукой в ту сторону, откуда Якушева привёз микроавтобус.
- Угу, - буркнул Артём.
- У тебья... - иностранец пытался подобрать нужное слово, - крутой вид.
- Страшно? - усмехнулся Якушев.
- Я Дэйв, - представился парень. - Это Джессика, Сара, Молли и Джеймс. Мы учёные. А ты?
- Артём, - кивнул в ответ Якушев, - и я не знаю, кто я. Там бывали уже?