– Меня зовут Ник. Я случайно забрёл, заблудился. А тут – ночь, – импровизировал Ник. – Мне бы переждать. Да я заплачу.
«Ему, должно быть, нужны деньги. Точно, его выписали, а от дома ничего не осталось», – верно предположил Ник.
– Ладно. Раз не боишься, заходи.
Изнутри чуть сдвинули дверь. «Сейчас протиснусь, а он меня – по голове хрясь! Никому я бы не посоветовал доверять человеку, побывавшему в одиночной палате в Доме призрения!» – подумал Ник и бочком, задевая давно не штукатуренную стену и неровный край скорёженной двери, пролез в жилище Хома. Всё здесь было почти так, как они, уходя, оставили с Джой. Тот же колченогий стол, узкая койка-лежанка, убогая посуда… Почти… Но не так… Чуть сзади сбоку Ник чувствовал пристальный взгляд, глубокое сдерживаемое дыхание… Хом напуган, обескуражен, тревожен. Он опасен. Одно неловкое движение, и я точно получу по голове. Не оборачиваясь – Хом должен понять и поверить, что я не опасен, – Ник сделал несколько шагов к столу и, не дожидаясь приглашения, уселся на единственный табурет. Теперь, чуть повернувшись, он может лучше рассмотреть Хома. Худой, одетый «по-городскому», что совершенно не вязалось ни со всей обстановкой, ни с самим человеком, старик, сжимая в обеих руках совершенно несуразную палку, с тревогой и недоумением смотрел на нежданного ночного гостя.
– Меня зовут Ник. Я хочу заплатить Вам за ночлег. Этого хватит?
Под настороженным взглядом Хома – тот ни на миг не выпускал из внимания руки Ника – Ник достал из кармана кошелёк, из него – несколько случайно завалявшихся монет.
– Я знаю, этого мало. Но когда вернусь домой, пришлю Вам ещё. Пришлю всё, что скажете. Напишите список. Идёт?
Понял ли его Хом? Понял ли, о чём попросил Ник? Зажёгшиеся в глубоко посаженных сумрачных глазах огоньки красноречиво свидетельствовали о вменяемости старика. Тот Хом, из Дома призрения, которого знал и даже изучал Ник, никогда не повёлся бы на деньги.
– Так как? Разрешишь переночевать?
– Чего уж.
Хом похромал к столу. Костлявая, но совсем не похожая на птичью лапу кисть сгребла монеты.
– Только не балуй. У меня строго!
Хом погрозил Нику дубинкой. Всё так же не выпуская из одной руки палку, другой он выхватил несколько ветхих тряпок из вороха наваленных на лежанке вещей.
– На вот. Ложись где хочешь.
Ник поблагодарил и вышел из хижины. Конечно, он не станет ночевать в одном помещении с этим стариком. И ложиться на эту ветошь, конечно, не будет. Так, посидит снаружи. Подремлет до утра. А потом… Где-то за грядой валунов слышалась большая вода. Шуршали волны, накатываясь на берег, наталкиваясь на прибрежные скалы, как будто лаская, поглаживая друг друга. Ворчали, вздыхая, чуть ворочаясь под ударами волн, поросшие с одной стороны влажным мхом крупные валуны, весело тёрлась, скользя и постукивая, галька. Ник просто сидел. Просто дышал. Просто слушал. Напряжение и суетливая нервозность, неопределённость чувств и ощущений последних дней оставили его. Не существовало такого человека – Ника. Он растворился, слился с огромным дышащим покоем и свежестью миром. Издалека вместе с приближающимся рассветом начали всё явственнее слышаться и другие шумы и звуки. Прятались, искали пристанище ночные птицы и животные. Им на смену всё звонче, всё увереннее звучали голоса дневных обитателей бесконечной величественной системы. Ник проснулся под чьим-то пристальным взглядом. Сразу. И чётко определил себя Ником. На него смотрел Хом. Старик не стеснялся и в упор разглядывал приблудного чудака.
– Слышь, парень, вроде видел тебя где… – вместо приветствия с сомнением покачал головой Хом.
– Доброе утро, – поднялся ему навстречу Ник. Зря он просидел всю ночь. От неудобной позы, видимо, разболелась нога.
– Вряд ли. Я-то из города. А Вы – здешний.
Хом должен сам захотеть рассказать хоть что-то о себе. Если помнит, конечно.
– Здешний. Да. Наплели небось, что нигде, мол, Хом не бывает, деревенщина. А я то…
Хом отмахнулся от попытки Ника объяснить, что никто ничего ему про Хома не говорил.
– Я-то в самом главном Городе был! Так-то! Недавно вернулся! А здесь! Дел-то…
– А что Вы в Городе делали? Где были? – не выдержал, поспешил и всё испортил Ник.
– Что делал? Что делал! А не твоего ума дело! Некогда мне. Пойду. Будешь уходить – дверь-то приставь.
– А собрались Вы куда? – сделал вид, что не понял намёк Хома Ник. – Я тут к бухте хотел добраться. Говорят, очень красиво там. Далеко это?
– Навязался на мою голову. Пошли, покажу. Там я сети держу. Ежели захочешь другое место – иди сам. – прервав молчание, обернулся Хом к идущему за ним Нику.