– Да не переживай ты! Встретимся мы, встретимся, – попыталась она успокоить его, взяв его за руку и с тонкой, шаловливой улыбкой заглянув ему в глаза. – В девять, как договорились. Давай на площади, возле памятника?.. А сейчас извини, мне бежать пора. Ты классный, Владик! Ты очень понравился мне. Всё, до вечера, пока!
Проговорив всё это на одном дыхании, она чмокнула Влада в щёку, кивнула Денису, не произнёсшему за всё это время ни слова, и умчалась так быстро, что через минуту и след её простыл.
А приятели после её ухода некоторое время молчали, не глядя друг на друга и лениво, без всякого внимания поглядывая по сторонам. Лица у обоих были мрачны и задумчивы, и очевидно было, что думают они об одном и том же. Или, вернее, вновь передумывают то, о чём ненадолго забыли, а вот теперь вспомнили ещё более ярко, отчётливо и болезненно, чем прежде. Они застыли, как два изваяния, прямо посреди плотного людского потока, не оскудевавшего и не прекращавшего своего движения на ни миг. Прохожие обходили их, порой задевали, иногда в их адрес летели сердитые замечания. Но они как будто не ощущали этих внешних воздействий, настолько погрузившись в себя, что окружающее и окружающие на какое-то время словно бы перестали для них существовать.
Первым, против обыкновения, очнулся Денис. Почувствовав, что гнетущие, упадочные мысли в очередной раз подчиняют его своей власти и грозят всерьёз и надолго вогнать в глухую депрессию, он с усилием отстранился от них и попытался вернуться к реальности. Взглянув на товарища, по-прежнему окутанного дымкой таких же безотрадных размышлений, он натянуто усмехнулся и спросил:
– Что ж ты скис-то так резко? Неужто из-за того, что эта тоже Оксаной оказалась?
Влад, поняв, что отрицать это было бы глупо с его стороны, кивнул.
– Ну да, пожалуй… Едва услышал её имя, как она сразу же возникла перед глазами… Не ожидал, признаюсь.
Денис ничего не сказал. Лишь понимающе качнул головой. Не став, в отличие от приятеля, произносить фальшиво-бодрых успокоительных речей о том, что незаменимых нет и свет клином не сошёлся. Сомнительность этих пошловатых утверждений, обильно излетавших не так давно из уст Влада, он сам подтвердил только что на собственном примере, при одном лишь воспоминании об утраченной, погибшей, а вернее погубленной им самим любви внутренне надломившись и замкнувшись в себе.
Впрочем, он, хотя бы внешне, ещё бодрился, хорохорился, не хотел признавать и показывать, что он сломлен, побеждён, разбит в пух и прах. Немного придя в себя, он, несмотря на отговоры Дениса, которого начала утомлять эта глуповатая игра в обольщение, вновь очертя голову ринулся на приступ девичьих сердец, высмотрев вскоре очередную дичь и попытавшись расставить ей силки.
Однако на этот раз что-то пошло не так. Девушка, красивая, привлекательная, обаятельная с виду, оказалась холодной, необщительной, даже грубоватой. Она, не только не дав Владу возможности показать себя во всей красе, но по сути не позволив ему и рта раскрыть как следует, так резко осадила его, что он в первый момент немного потерялся и не знал, как вести себя дальше. Но, быстро сориентировавшись и поняв, что к этой красотке, очевидно обладавшей непростым характером или же просто пребывавшей по какой-то причине в скверном расположении духа, нужен особый подход, он мгновенно поменял тактику и постарался подобраться к ней с другого боку, найти другие слова, нащупать иные струны в её душе.
Но и это не помогло. Девушка была настроена откровенно враждебно и явно не желала идти на контакт. Похоже, ещё мгновение, и, если бы Влад не прекратил свои домогательства, она попросту послала бы его подальше. Но он, и вправду имевший в этом хлопотном ремесле немалый и многообразный опыт и не раз оказывавшийся в подобных ситуациях, вовремя уразумел это и не довёл дело до критической точки, оставив капризную красотку в покое и пожелав ей напоследок всего наилучшего.
Не солоно хлебавши вернувшись к приятелю, наблюдавшему эту любопытную сцену со стороны и едва удерживавшемуся от смеха при виде провальных посягательств своего чересчур самонадеянного, разбалованного предыдущими успехами и свято уверовавшего в свою неотразимость товарища, Влад, отдуваясь и качая головой, сконфуженно промямлил:
– Ну и ну! Что за вредная тёлка попалась! Давно таких не встречал. Прям дикая кошка какая-то. Не представляю, как кто-нибудь сможет приручить такую.
– Может и найдётся такой, – с едкой усмешкой, будто радуясь неудаче напарника, проговорил Денис. – Но это уж точно будешь не ты!