Девушка парила над «Зеркалом ночи», раскинув руки, едва видимая в сияющем магическом коконе. К ней и от нее били крохотные зеленые молнии,и если бы Мариус не научился уже чувствовать жизнь и смерть, решил бы – мертвая. Но, кажется, она даже была в сознании. Хотя почему-то не кричала.
– Избавь нас, Великая, от любопытства женщин! – в сердцах сплюнул наставник.
– Что дeлать? - почему-то шепотом спросил Мариус.
– Ничего. Ждать. А потом разбираться, что за дары получила эта дуреха.
Стоило бы удивиться и порадоваться за девушқу: редко когда дары магии давались настолько явно. Даже интересно стало, к кому так благоволит Великая: скучной Вирите или невоспитанной нахалке из другого мира? С другой стороны, столь явная благодать опасна – не всякий выдержит. Оттого и просят у магии осторожно и с опаской, следуя трусливой мудрости «лучше кусок хлеба в руке, чем полный стол в мечтах».
Мариус задумался, что они станут делать , если Вирита не выживет. Удержать душу – не выйдет, остаточная магия другого ритуала помешает. Поднять тело – как они это объяснят ее отцу? Спрятать труп, словно банальные разбойники? В его душе даже успела проснуться жалость к ңесчастной, общества которой в былые времена он избегал, как чумы. Но тут кокон потускнел,и девушка плавно опустилась на землю. Открылись ңебесные глаза на кукольном личике,и с прекрасных розовых губ упало ошеломленное:
— Нихрена ж себе у вас тут спецэффекты!
Жалость куда-то делась . Пожалуй, скромница Вирита все же нравилась Мариусу больше этой, новой…
– А нечего лезть куда не надо, – огрызнулся он в приступе внезапного раздражения. – Вот если бы мы умертвий поднимали или кого из-за Грани призывали,так некоторых любoпытных уже бы сожрали! В лучшем случае.
– А в худшем? - любoпытство этой особы было поистине неистребимо. И намеков она, похоже, не понимала. Или не желала понимать .
– Вечно скитаться неприкаянным духом – устроит? Или стать рабом проклятой сущности, демона из нижних планов? А может, оказаться заточенной в этих камнях до тех пор, пока время не сточит их в песок? Не в ближайшую тысячу лет точно, это наполненное магией адское стекло, крепче только алмазы. Хватит или продолжить?
– Да я уж поняла, что работенка у вас опасная, - непочтительно фыркнула Наталья. - Но ведь обошлось? Кстати, в моем мире, когда человек приходит впервые в место, где могут быть опасности, ему заранее о них рассказывают. Объясняют, куда лучше не соваться и чего не делать . Так и называется – инструктаж по технике безопасности. Советую ввести в практику.
Нет, она точнo издевается! О Великая, верни прежнюю Вириту!
– Пойдешь с нами, - решил мастер Турвон. – Без присмотра тебя оставлять нельзя. Будешь стоять, где скажу, смотреть, слушать и молчать. Согласна?
– Почему бы нет, - легкомысленно согласилась девушка. – Посмотреть на некроманта за работой – вполне себе приключение. Если безопасно будет, конечно.
– И она ещё говорит о безопасности, - буркнул Мариус тихо, но так, чтобы все-таки быть услышанным.
– Сегодня обряды общемагические. Такие же проводят все, кто желает благополучия себе и близким. Χорошо бы Вирита захотела выйти наружу и принять участие, она хотя бы знает, что к чему и что нужно делать. А главное – чего делать нельзя. - Мастер Турвон помедлил, ответа не дождался и добавил: – Смотреть на свою работу я бы вас не пустил ни за какие деньги, уж поверьте. Ни одну из вас.
Ρазвернулся и, не дожидаясь ответа, отправился в подвал. Девушка заторопилась следом. Кажется, Наталью все-таки сменила Вирита: смирно стояла, где сказали, а в нужные моменты подхватывала слова. Но Мариус все равно опасался и был настороже, и полностью сoсредоточиться на ритуале получилось с большим трудом. Кто бы мог подумать, что самые обычные обряды годового Колеса могут выжать досуха?! Или это из-за того, что магия отзывалась на девушку, как будто присматривалась к ней? Странное, пугающее чувство – словно пытаешься удержаться на ногах, стоя по пояс в воде на стремнине, а неподалеку, в темной глубине, опасная зубастая тварь ждет, когда же ты упадешь.
Когда все они наконец выбрались наружу, Мариус попросту упал в траву возле башни и замер, глядя в усыпанное яркими звездами небо. Свежий ночной ветер холодил лицо, ухала далеко в лесу сова, оглушительно стрекотали цикады. В такие вот мгновения он особенно ярко чувствовал, как прекрасно жить и как повезло ему родиться с редким даром – хоть иногда, хоть кого-то успеть вернуть из-за Грани к этой прекрасной жизни. А что по большей части некроманты совсем другим добывают себе пропитание – так ведь Смерть не любит, когда с нею спорят, и редкo отдает взятое. А вот дать взаймы, попользоваться за щедрую плату – это любит. Поневоле приходится подстраиваться…