Лиар смотрел на этот стриптиз молча. На светлые локоны, скользящие по спине, на округлившуюся, когда она нагнулась, чтобы снять трусики, попку.
Не было желания от вида обнаженного тела. Только тоскливая безнадежность и протест. Все, что сейчас происходило, было неправильным, уродливым.
Ани подошла к скамье. Замялась, а потом решительно легла животом на прохладную кожу. Вцепилась пальцами в вытертые от прикосновений множества рабов ножки, зажмурилась.
Лиар сглотнул и снял с полки первую попавшуюся плеть. Кошка-пятихвостка, пять тонких косичек сплетенных их жесткой кожи. Отец орудовал ею с вдохновением художника, рисуя на телах человечек узор из багровых и алых полос. Когда-то Лиару казалось, что это даже красиво…
И не так уж больно, если рабыню сперва правильно подготовить. Разогреть мягким флоггером, возбудить, умело сочетая боль и наслаждение. Но отец ясно выразился: речь идет не о доминировании и уж тем более не об удовольствии. Лиар должен наказать свою Куколку за то, что она стала слишком важной для него.
Он зажмурился, замахнулся. Свистнула кожа, рассекая воздух, и короткий полный боли крик ожег сильнее выплеснутого в лицо кипятка. Лиар выронил плеть, подхватил плачущую девушку.
- Прости… пожалуйста, прости, маленькая…
Она дрожала и всхлипывала в его объятиях. Демон целовал ее щеки, глаза, нос, волосы и путанно извинялся, ненавидя себя за то, что сделал это.
Девушка пошатнулась и Лиар отнес ее на кровать. Без сил упал рядом, чувствуя в душе такое отчаяние и опустошенность, словно это его самого только что ударили плетью.
Простить-то Ани может и простит. А вот доверять уже не будет.
- Я не смогу это сделать, - признал он с усталой обреченностью. - Просто не смогу.
Отец требует невозможного. И одного удара было слишком много.
- Господин… Что происходит? В чем я провинилась?
Лиар повернулся, рассматривая ее заплаканное лицо. С тайным холодком вслушался в симфонию эмоций.
Она изменилась. Ушла безмятежность, граничащая с обожанием влюбленность уже не солировала, уступив место тревоге и чувству вины.
Но гнева не было. Ни злости на Лиара, ни страха перед ним. Только обида и легкое непонимание.
Он перевел взгляд ниже. Туда, где на белых бедрах и ягодицах алели пять светло-розовых полос.
- Прости, - повторил Лиар, встал и полез в тумбочку. Где-то здесь должен быть регенератор, отец всегда держал мазь при себе во время игр.
Пока он смазывал оставленные плетью следы, Ани морщила нос и молчала. Но стоило ему закончить, как девочка цепко ухватила его за запястье.
- Лиар! Объясни мне… - ее голос дрогнул.
И Лиар объяснил.
Рассказал все, что услышал сегодня от отца, не утаив жестоких слов про “еду” и правильное отношение к рабам.
- Но я не могу тебя бить… И не хочу.
- И что делать? - тихо спросила Ани. Во время его рассказа ее лицо посветлело, а в палитре эмоций снова расцвели доверие и любовь, от которых Лиар почувствовал себя еще хуже.
Наверное, отец прав и если бы он внушал Куколке отвращение страх, как Фуркас, было бы проще.
- Не знаю, - признался он. - Я могу тебя отпустить… наверное.
Ее глаза изумленно расширились, а губы задрожали.
- Как отпустить? - переспросила девушка. - А как же вы? А ваши родители…
- Они разозлятся, конечно. Но потом дадут денег на новую рабыню.
- Новую?! - она сердито скрестила руки на обнаженной груди и впервые за все время знакомства Лиар почувствовал в симфонии эмоций Ани отголосок злости. - Вы хотите избавиться от меня и завести другую рабыню?!
Демон опешил от подобного обвинения. Она что - не слышала его слов?! Для кого он все это рассказывал?!
- Я хочу тебя спасти.