– Нет. Ставки на что? Какие…
– На тебя.
У меня даже нет ощущения, что облили холодной водой. Сразу в прорубь, топят. Лицо горит, лёгкие, всё тело. Меня начинает колотить из-за паники и страха.
Собственной дурости.
И слепой надежды, которая сквозит в моём голосе:
– Конкретнее. Вот как отсталой объясни. Ставки в чем, на что точно, и…
– Ты перепила, да? Это плохо… Ничего, найдём водичку и как новенькая будешь!
– Тина!
– Господи. Аукцион в рублях, ставки на ночь с тобой, на твою невинность. Объяснишь, что происходит?
Качаю головой, не сдерживаю слез.
Значит, это правда так.
Аукцион.
И торгуют мной.
Ноги меня не держат, падаю на холодный асфальт. Сейчас запачкаю платье и меня выгонят. Идеальный план, который рождается в затуманенном разуме.
Зажимаю рот руками, чтобы не закричать. Не понимаю, как это возможно. Я ведь не соглашалась, не хотела. И… Разве можно человека купить, чью-то невинность?
Я видела статьи в интернете, как девушка в Америке продавала девственность. Но это ведь далеко, за океаном. А я здесь.
В закрытом клубе.
Где на меня ставки делают.
– Ань, поднимайся. Ты меня слышишь? Аня, блин!
– Я не… Я не хочу, ясно? Тин, вызови мне такси, я уеду домой быстро. Пожалуйста.
С надеждой смотрю на девушку, а та качает головой. Смотрит, как на припадочною. Права ведь. Сижу на земле, реву. Горячие слезы градом стекают по лицу, капают на белоснежное платье.
Мне нужно подняться, бежать. Подальше от этого места. И Диму найти, рассказать, что на самом деле это никакой не конкурс. Что тут намного страшнее дела творятся.
– Ань, ты сдурела? Никто тебя не отпустит? Ты… Так, поднимайся, найдём тебе выпить. Всем страшно в первый раз, ничего такого. Сейчас успокоительного найду, у девочек должно быть. И не вздумай болтать такого, ясно?
– Но… Ты не понимаешь, я не хочу! Я не собиралась, мне не…
– Понимаю. Я знаю, Ань, страшно. Передумала, да, ты не такая, - девушка присаживается, удерживая равновесие на тонких шпильках. – И не сможешь, не захочешь. И что эти деньги решают, так? Все так думают, хотят рвануть. Но ты пришла в этот клуб и пути назад нет. Давид не допускает осечек.
– Что случилось?
Вздрагиваю от мужского голоса, жмурюсь. Мне теперь кажется, что каждый накинется. Потащит сразу в спальню, сделает что-то плохое. А я даже не успею объяснить, что это всё ошибка.
Горячие ладони подхватывают меня под мышки, тянут вверх. Не получается стать ровно, меня шатает. Пытаюсь взять себя в руки. Чтобы сбежать, нужно хоть стоять на земле, а не падать.
– Ногу подвернула? – ресницы слиплись от слез, едва различаю лицо Даниса. – Упала, Ань?
– Да-да, упала, - Тина активно кивает, не давая мне ответить. – Вышли покурить, а она упала. Я её к доку отведу, он осмотрит. Спасибо за помощь.
– Я помогу. Если ногу подвернула, то дойти не сможет.
– Да, конечно. Секунду.
Тина практически отрывает меня от Даниса, отводит на шаг. Её милый голос сейчас похож на шипение. Я понимаю, что она хочет меня защитить или спасти от проблем.
Но ведь девушка не знает всего!
– Не вздумай никому говорить, что ты домой хочешь. Забудь об этом, хорошо? Для твоего же блага. Доку скажи, что валерьянка нужна, он поможет. Просто не наводи паники, хорошо?
– Нет. Тина, но они же… Это же аукцион! На девушек! Так нельзя, это неправильно.
– Неправильно в однушке жить семьей из пяти людей, - Тина фыркает, поправляет мне волосы. – Или работать смены по двенадцать часов, чтобы купить продуктов детям. А раскручивать мужиков на деньги, Ань, очень даже правильно.
– Они покупать собрались!
– Они платят, чтобы провести с нами время. Думай об этом. Десять штук баксов никто не заплатит просто так. Какой парень такой подарок сделает? А тут всё можно получить. Ты ведь шла за чем-то сюда, на что-то нужны деньги? Вот и помни об этом.
– Девочки, о чем хоть шушукаетесь? Интересно ведь.
Ладони Даниса сжимают мою талию, он сам прижимается сзади. Выдыхает теплый воздух на мою шею, поддерживает. Не даёт и шага сделать, крепко держит.
– О девичьем, - Тина соблазнительно улыбается, стреляет взглядами в меня. – Я тогда пойду, раз Аня в надёжных руках. Солнце, помни, что я тебе сказала.
Девушка много чего говорила, но запомнила я одно. Она мне не поможет, даже думать не хочет об этом. И Давида упоминала, что он не позволит мне уйти просто так.
А где мне помощи искать, как?
Я ведь…
Смотрю на Даниса, ищу в нём проблеск союзника. Может, он мне поможет? Или Алан? Точно, бывший босс просто не понял, решил, что я так себя продаю.