— Господин Янгэ!
Алтан нахмурился. «Всё-таки даже меня здесь знают… Это очень приятно! Правда, не хотел бы я сейчас кого-то видеть… Придётся выкручиваться!» — подумал он.
— Не ожидали встретить вас на Цветочной улице, — девушка легонько поклонилась, выпрямилась и наклонила голову влево.
— Госпожа… — улыбнулся он, тоже наклоняя голову влево.
Незнакомка изумлённо распахнула глаза: бедняки привыкли произносить такие слова, но они не привыкли слышать их по отношению к себе.
— Я просто мимо проходил, — улыбаясь, добавил Алтан. — Услышал ваше щебетанье. Не мог не остановиться. Невольно залюбовался такими прелестными созданиями! И, увы, случайно подслушал, как вы ищете какую-то стрекозу.
Он обошёл девушку, поднял с земли подвеску, нежно взял застывшую, как статуя, девушку за руку и положил украшение на её ладонь.
— Мне помог ветер. Не теряйте больше!
Уходя, он оглянулся. Смущённая раскрасневшаяся девушка так и стояла, растерянно глядя на свою руку. Алтан усмехнулся и пошел по узкой дорожке, толкая тележку перед собой и прислушиваясь.
— А кто это? — спросил девушку кто-то.
— Это сам Алтан Янгэ, великолепный актёр… — ответила она. — А как он танцует!
Алтан приподнял подбородок. Лёгкая улыбка коснулась его губ.
— Ни разу не слышала о таком.
— И я не слышала.
— И я!
С каждым мгновением актёр хмурился всё сильнее: слова людей, пусть и бедняков, резали его самолюбие и любовь к искусству, как острый нож — сочное крепкое яблоко.
— Меня мой братишка Дин водил смотреть его выступление, — сказала девушка,
«Это же Цветочная улица, пристанище бедняков! Немудрено, что меня мало кто знает», — подумал Алтан и расслабился.
Колёса тележки противно поскрипывали.
Хмельная улица, Зеркальный дворик, жилище Алтана.
Актёр оставил тележку во дворе, рядом с клеткой, в которой копошился белый кролик. Подпрыгнув, Алтан сорвал с яблони крепкое красное яблоко. На землю посыпались жёлтые листья. Быстро забежав в дом, актёр скинул с плеч чёрный плащ и сел за стол, где лежала бумага и стоял пузырёк с тушью. Откусив от плода кусочек, мужчина медленно прожевал его, глядя на пустой лист, проглотил и пробормотал:
— Эта прелестная девушка меня вдохновила…
Алтан склонился над черновиками и взял левой рукой кисть. Через пару мгновений на белом листе бумаги появилось слово «Стрекоза», написанное аккуратным каллиграфическим почерком. Позади послышались лёгкие шаги. Тонкие женские руки обвили его шею.
— Когда ты успела войти? — сказал актёр, откладывая яблоко.
— Только что, — произнесла она сладким медовым голосом.
— Поможешь тогда мне постирать и просушить мою одежду?
— Не зли меня, — прошептала она, и её холодное дыхание обожгло ухо актёра.
Цветочная улица, Жасминовый дворик, жилище Виен.
Виен услышала громкий крик. Девушка вздрогнула и прислушалась. Но теперь она слышала только шелест листьев: эти звуки так были похожи на лёгкие шаги…
— Глава…
Девушка представила его бледное лицо, глубокие глаза, всегда подёрнутые задумчивой дымкой, блестящие чёрные волосы… Внизу живота потеплело. Руки вспотели, щёки покраснели. Виен набрала в ладошки прохладную воду и умылась. Но отчего-то щеки запылали ещё сильнее. Девушка потянулась к полотенцу.
— Я должна перед ним извиниться, — пробормотала Виен, вытирая лицо, которое уже просто скрипело от чистоты, потому что оно было вымыто раз десятый. — Думаю, я его опозорила…
Девушка отложила полотенце и подошла к шкафу, где висело несколько пар верхних одежд большого размера. Выбрав чёрный цвет, она переоделась и вышла из дома. Соседка добродушно помахала Виен рукой и спросила:
— А куда это ты так торопишься?
— Мне надо извиниться перед кое-кем.
— Что же такое натворила? — удивилась женщина.
— Ой, долгая история, — отмахнулась Виен, выходя за врата.
Женщина пожала плечами и продолжила развешивать старенькое бельё.
Тростниковая улица, постоялый двор «Мякиш».
— Кора, — спросил Эган, — где сейчас Виен?
— Наш шпион передал, что ей нужно перед кем-то извиниться, — ответила помощница, не переставая месить тесто для паровых булочек.
— Это значит перед ним.
Кора непонимающе посмотрела на хозяина, но переспрашивать не стала. Вместо этого она обмолвилась:
— Господин, вы очень бледны…
— Сильно заметно?
— Ну… Под вашей густой бородой не особо… — замялась женщина.
Эган нашёл на кухне сосуд с вином и налил его в чашу. Выпив, он отставил её и спросил:
— Так будет более естественно?
— Но… Люди из-за вина краснеют!
— Значит, сделаем вид, что я бледнею! У меня всё равно нет других вариантов!
Эган взял с полки ещё не высохший цветок крокуса, сорванный им же сегодня утром, спрятал растение в карман, поправил мятый воротник такой же мятой рубашки и вышел за дверь, взметнув лежащие на пороге листья.
Улица Тихого Шелеста.
Под вечер на улицах Восточного округа стало многолюдно: на город с небес стремительно спускались осенние сумерки. Это означало, что надо было успеть закончить все дела до темноты. Несмотря на то, что округ от болтунов защищал надёжный забор, люди всё равно их опасались. Особенно они боялись по ночам. Приезжие же, наоборот, ждали ночи, чтобы пощекотать своё воображение.
— Так и думал! — пробормотал Эган, глядя на Виен.
Она топталась возле Павильона Неприкаянных, беспокойно теребя рукава своих мешковатых одежд.
« Подожду», — подумал мужчина, пиная красный лист.
— Что это ты тут делаешь? — хитро спросил кто-то позади.
Виен оглянулась и увидела помощника главы. Он держал под локоть какую-то растрёпанную старушку, которая улыбалась так, словно сегодня был последний день на Земле.
— Я… Эм-м… — растерялась Виен, пряча левую руку.
— Уж ли не господина Чаритона ждёшь? — прищурился он.
Девушка робко кивнула.
— Зачем?
— Мне нужно… Его увидеть, — девушка стыдливо опустила голову и убрала левую руку в карман.
— Ну он сейчас… — замялся Сэнда. — Занят. Когда придёт, не знаю.
— Я подожду, — тихо ответила Виен.
Сэнда пошёл к Павильону, увлекая старушку за собой. Поравнявшись с Виен, незнакомка вдруг тихонечко шепнула ей:
— О любви принято говорить…
— Что ты там болтаешь! Пошли! — усмехнулся напарник, прекрасно расслышав каждое слово.
Сердце девушки забилось быстрее. Щёки тут же покраснели.
«Хорошо, что господин Гелл её не расслышал! Иначе точно передаст ему! А я… А я… Нельзя так. Вот!» — мысли в голове девушки путались. Позади послышался шелест листьев: эти звуки так были похожи на лёгкие шаги…
— Де… Девушка!
Виен оглянулась. Увидев Эгана, она тяжело вздохнула и спросила:
— Опять вы?
— Я… Я… — замямлил Эган. — Я хочу извиниться за своё неподобающее… Эм-м… Поведение. Я… Я хотел… По… Познакомиться. И… И не придумал ни… Ничего лучше…
Девушка покачала головой и ответила:
— Хорошо. Прощаю. А теперь уходите!
— Могу ли я… Уз… Узнать, как ваше имя?
— Зачем? — спросил она. — Я вас простила. Для этого имя не нужно. Уходите.
Зоркий глаз Эгана выцепил среди толпящихся высокую фигуру главы: он брёл, распинывая ногой шуршащие листья. Впереди Чаритона шёл такой румяный баша в плаще болотного цвета, что Эган едва сдержал смех. Мужчина быстро, даже немного неуклюже поклонился девушке, а через мгновение растворился в толпе. Поравнявшись с главой, который был так погружен в себя, что ничего не замечал, Эган ловко и незаметно подкинул цветок пурпурного крокуса ему в карман. Суетящиеся вокруг люди помогли Эгану скрыть свои действия.