Наконец он выбрал один из самых дальних домов и зашёл внутрь. Мэт подхватил мать под руки, затащил по ступеням и тоже ступил в жилище. Пыльно, но вполне уютно: у окна стоял каменный стол, в углу лежала ветхая циновка.
— Я запомнил дом, — сказал Дин. — Поднимусь наверх, скажу маме, чтобы не волновалась. И Лали надо что-то ещё сказать. Потом приду к тебе.
— Это… Спасибо.
— Брось. Ты бы сделал то же самое.
Мэт улыбнулся: он был не из тех, кто бросает своих и не мстит за них.
— Обещай мне одно. Прямо сейчас, — сказал вдруг Дин.
— Говори, — напрягся Мэт.
— Если со мной что-то случится, отправляй любую посильную сумму от моего имени моей семье, — улыбнулся Дин.
— Говоришь так, как будто подыхать собрался! — возмутился Мэт.
— В неспокойное время живём. Всё может быть, — пожал плечами Дин.
— Обещаю, — вздохнул Мэт.
Кивнув, Дин выложил на стол свечи и перед уходом поджёг сразу две из них. Мэт затолкал болтуна в соседнюю комнату и прикрыл дверь. В доме было спокойно. Мэт даже почувствовал облегчение. Второй раз за два месяца. « Надо пороха сюда притащить. А то мало ли, вдруг пригодится», — подумал он, садясь за стол и ставя свечку поближе. Его пальцы были расслаблены. Он ровно дышал и даже улыбался, глядя на пламя свечи.
«Самое главное — я успел за неё отомстить. Я мечтал об этом два месяца! Если мне удастся её ещё и вылечить, то я буду самым счастливым человеком в Чагане!» — так думал баша. Позади послышался шорох. Но, оглянувшись Мэт, увидел только синий чешуйчатый хвост.
Улица Тихого Шелеста, Павильон Неприкаянных.
Лит не мог найти себе места. Он перерыл все записи о последних убийствах, воровстве и изнасилованиях. Подсказок не было. Захлопнув книги, он встал и начал ходить из угла в угол, из комнаты в комнату, из зала в зал. Гиена как хвостик бегала следом за ним. По бледному лицу её хозяина маячили тёмные тени, да и сам он выглядел тёмной тенью. Оказавшись возле одной комнаты, раздвинул двери и увидел несколько болтунов. Прикованные за руки к стенам, они, хрипя, бились затылком о подушечку, прикреплённую к каменной стене: мужчина, женщина, девушка, все в серых одеждах — это была семья Хиши. Их всех ещё знали отец и мать Лита…. Глава, застыв, как каменное изваяние, понаблюдал за болтунами. На несколько секунд глаза девушки потемнели. Она подняла голову, но тут же зрачки побелели снова. Она начала метаться. Цепи зазвенели. В груди главы болезненно закололо.
«Ни в одних древних свитках нет ничего подобного. Болезнь заражает живых. Одни заболевают от укуса, другие — просто так, со временем… Это я могу хоть частично понять. Но почему мёртвые, заражённые той же болезнью, теперь ходят наравне с живыми? Как это получилось? Почему один заражается быстрее, а другой медленнее? Что это за магия?».
Лит закрыл дверь, шагнул назад и наступил гиене на лапу. Зверь завыл. За ним тут же завыли болтуны. Глава вздохнул. Подошёл к другой комнате и отодвинул двери: там сидел мужчина, точно так же прикованный к стене. Это был дядя Нилана — единственный его родственник. Он был жив до того, как заразился. Мужчину тоже знали родители главы: семья Нилана всегда верой и правдой служила Чаритонам, как и семья Хиши. Остальные родные Нилана находились за забором Восточного округа: они вылезли из могил, как и все остальные мертвецы. Да и родственники главы тоже бродили где-то там…
Сыщик прикрыл дверь и развернулся, но едва не упал, споткнувшись о гиену. Глава погладил её по ушам и прошел бродить по коридорам. Туда-сюда, туда-сюда… Когда Лит уже двадцатый раз споткнулся об зверя, он решил заняться другим делом: «Пойду навещу детей. Посмотрю, что в Чагане сейчас творится. Вдруг смогу предотвратить преступление!» — подумал Лит и вышел из Павильона. Гиена засеменила следом. Внутри осталась тишина, освещённая тусклыми фонарями, в которых горели восковые свечи, даря смешное количество тепла эти прохладным безлюдным залам. В комнате взвизгнул болтун.
Цветочная улица, дворик Цветущих Яблонь.
— Мама! Мама! — крикнул Дин, заходя в родной двор, усыпанный шуршащими листьями, опавшими с яблонь.
Из окна выглянула встревоженная старушка.
— Тут такое дело… — баша почесал затылок и спрятал руки в карманы. — Я исчезну на какое-то время.
— Как? Почему? — всплеснула руками старушка.
— Я не могу тебе сейчас сказать. Когда вернусь — не знаю. Берегите себя.
— Сыночек…
Дин чмокнул мать в щёку и быстро ушёл. Ветер сорвал с яблони жёлтые листья и швырнул ему их в спину. «Вернусь ли я?» — горько подумал Дин. Он вышел наружу и прикрыл за собой врата. Приподняв воротник плаща болотного цвета, мужчина пошёл по улице. Вскоре он услышал шаги позади себя. Оглянувшись, баша увидел, как за ним идёт растрёпанная девушка в каких-то мешковатых одеждах: в руках она несла несколько куриных тушек. Дин выдохнул и направился дальше.
Цветочная улица, возле дворика Синих Колокольчиков.
Виен шла, опустив голову, пиная сухие листья. Слабый ветер, пахнувший осенью, пролетал под её башмаками и сдувал листья с дороги резким дыханием. Внезапно на девушку набросилась гиена. Виен вскрикнула. Гиена потянулась к курице. Девушка едва не упала. Чтобы сохранить равновесие, она опёрлась о забор.
— Простите! — глава быстро подошёл и отогнал зверя. — Я забыл покормить его сегодня.
— Всё хорошо, — девушка улыбнулась, затем поклонилась и добавила: — Милый зверь. Очень милый.
— Как обстановка в приюте? — спросил глава.
— Мы с соседкой Тин Дану и несколькими женщинами пока присматриваем за детишками.
Услышав фамилию «Дану», Лит насторожился:
— Видели ли вы что-то подозрительное?
— Смотря что… — девушка нахмурилась, вспоминая что-то.
— Может… Здесь проходили баша? — в сердце Лита теплилась надежда.
— Да. Один.
— Куда он пошёл⁈ — Лит даже покраснел от возбуждения.
— Вроде к дворику Лаванды… — промямлила девушка.
Глава быстро пошёл в сторону этого дворика. Но внезапно остановился и оглянулся:
— Виен Тая, да?
Звуки её имени из уст главы так сильно напугали Виен, что девушка от неожиданности чуть не выронила из рук всех куриц.
— Не могли бы вы…
— Да! Да! — выпалила Виен, краснея.
Лит улыбнулся и закончил то, что хотел сказать:
— Не могли бы вы кое-что сделать для меня?
Виен, раскрасневшаяся от стыда, коротко кивнула.
— Если найдёте любые сведения о Эгане Рами, я в долгу не останусь!
— Да! — девушка неуклюже поклонилась.
— Если он позволит себе лишнего…
Виен затаила дыхание. Казалось, даже ветер сейчас перестал дышать.
— Скажите мне.
Глава кивнул и ушёл. Солнечные лучи соскользнули с его чёрных волос и утонули в его чёрных одеждах.
Цветочная улица, возле дворика Синих Колокольчиков.
«Не могли бы вы кое-что сделать для меня? Если он позволит себе лишнего… Скажите мне…» — девушка раз за разом мысленно произносила эти слова, будто наслаждаясь их вкусом. За спиной словно выросли крылья — она чувствовала каждое лёгкое пёрышко, которое трогал ветер, снова научившийся дышать. Внизу живота потеплело. Улыбаясь, Виен исчезла за вратами, прижимая куриц к груди: там, под рёбрами, бешено колотилось сердце.
Цветочная улица.
До дворика Лаванды Дин дойти не успел: за углом взметнулись чёрные, как непроглядная ночь, одежды главы.
— Да что за нюх у него!
Баша исчез за углом, добежал до Жёлтых Тюльпанов и спустился в подземелья. Через несколько минут возле врат этого же дворика остановился Лит.
Улица Хмельная, Зеркальный дворик, жилище Алтана.