*На самом деле у этого поэтического действия вполне логичная основа.
За память, логику, рациональность человека отвечает левое полушарие головного мозга, а за образы, эмоции, фантазию — правое. Но телом мозг руководит перекрестно: правое полушарие контролирует левую половину тела, а левое — правую половину.
Т. е. через левый глаз или ухо информация поступает в правое полушарие мозга, а через правый глаз или ухо — в левое полушарие. Другими словами, если смотреть сентиментальный фильм, когда наушник вставлен только в левое ухо, то можно почувствовать больше сочувствия, жалости и нежности.
Глава 11
Белые одежды потемнели от крови
Год назад.
Лотосы с лепестками белее первого снега покачивались на мутноватой воде. Вытянутые тени скользили по дну, то дёргая растения за стебли, то зарываясь в ил. Крякали утки. Солнце согревало скалистые склоны Северных гор, красные клёны, растущие на крутых берегах Белой реки, да крыши домов города Чаган, уже больше тысячи лет располагавшегося в Долине Лотосов.
Человек в белом плаще стоял и ел яблоко, лениво наблюдая, как на край обрыва выползает белый дракон. Осеннее прохладное солнце заиграло на его мокрых чешуйках. Фыркнув, зверь отряхнулся, и с белой гривы полетели брызги. Снова фыркнув, дракон выгнул спину и вдруг замер: его чуткий слух уловил шаги и шуршание опавшей листвы. Эти же шаги слышал и человек.
Зверь прыгнул с обрыва, юркнул в воду и спрятался под лотосом, навострив остроконечные уши: только две кисточки торчали над цветком. Послышался всплеск. Дракон высунул голову и оскалился. Солнце вновь заиграло на его мокрых чешуйках. Наблюдатель в белом плаще увидел другого человека, в серых одеждах: это был лекарь Ран Борг. Он стоял на берегу с пустым мешком в руках и смотрел на лотосы с лепестками белее первого снега, качавшиеся на волнах Белой реки.
«Надо же! Лекарь только что выкинул тело какой-то девки в воду? Он что, с ума сошёл? Кем он себя возомнил? Хищником⁈ Он хочет перетянуть на себя внимание, которое должен получать только Тэ, только я один?» — Тэ откусил кусок от яблока в своих руках.
— Я смотрю, тебе интересно, — послышался женский голос.
Услышав её, мужчина аж почувствовал капли яда, которые словно стекали с каждого слова, прожигая душу. Тэ оглянулся и увидел обнажённую женщину с длинными, белыми мокрыми волосами: в них запутались белые чешуйки. Она стояла, прислонившись к стволу дерева, с которого слетали красные листья. Мужчина улыбнулся.
— Я знаю, кто ты! — улыбнулась она в ответ.
— Меня все в этом городе знают, — холодно бросил он. — Я хищник по кличке Тэ. Охочусь за людьми.
— Тебя зовут Теван Велт, сын убийцы, который считает великим не своего отца, а себя! — произнесла женщина. — Убиваешь для себя и для этого сыщика. Так ты получаешь двойное удовольствие: от мучений жертвы и от мучений сыщика. Отцеубийца, писатель и просто красивый мужчина.
— Я польщён, — ответил Тэ, скользя взглядом по её белой коже. — Но я предпочитаю, чтобы меня называли просто Тэ.
— Я часто бывала в подвале твоего дома. Коллекция человеческих черепов впечатляет! — она приподняла прямые брови, кончики которых были приподняты к вискам. — Я упиваюсь твоей любовью к смерти.
— Чего ты хочешь? — спросил Тэ, едва сдерживая улыбку.
— Помочь, — ответила она.
— Я не хочу делить всю славу с тобой! Тэ развернулся и, не прощаясь, пошёл прочь.
— Я же дракон! — крикнула она ему вслед. — Мне не нужна слава! Мне нужна месть! Хочешь, мы с тобой поднимем даже мёртвых, чтобы ещё больше испортить сыщику настроение?
Тэ замер. Послышались лёгкие шаги. Женская рука обхватила его за талию.
— Поднимем даже мёртвых?
— Мг-м.
— Как?
— Я отравлю воду, — сказала она, прижимаясь лбом к его спине.
Тэ улыбнулся, взглянув на небо: «Я же сказал, господин Велт: ты ещё услышишь моё громкое имя!».
День четырнадцатый.
Сумерки.
Цветочная улица, заброшенный дом во дворике Лаванды.
Послышались чьи-то голоса.
— Люди! Общипанный ранен! — кричала женщина. — Чего вы стоите?
— На меня Тэ напал… — простонал актёр, положив сразу обе руки. — Как же мне больно… Хорошо, что он лицо не искромсал! Вот его нож валяется!
— Кто у нас теперь лекарь⁈
— Только Хиша в Павильоне!
— Надо отнести его туда!
Ветер завывал, разнося вопли людей по всей округе.
Босоногий Эган забежал в первый попавшийся дом и громко хлопнул дверью. Пыль осела на белый плащ, потемневший от крови на груди: он прикрывал обнаженное тело мужчины. Здесь уже был дракон — Эган чувствовал его запах, впитавшийся в старое одеяло, валявшееся в углу. Тут же были и люди — мужчина и женщина. Запах их пота впитался в скомканные простыни, валявшихся на пыльных половицах. Дракон аккуратно положил на простынь вытянутый свёрток, из которого торчали длинные витиеватые рога, и выпрямился. Резко запахло маслом шелковицы. Что-то кольнуло в грудь: распахнув плащ, мужчина залез рукой во внутренний карман и достал маленький пузырёк. Крышка была приоткрыта, поэтому масло щедро шелковицы разлилось по всему карману.
— Хозяин, хозяин! — Эган услышал знакомый женский голос. — Это я!
Открыв дверь, он впустил Кору. На женщине тоже был белый плащ.
— Я побежала за вами, господин! На улице холодно, поэтому я схватила ваш плащ. Простите! — сказала Кора, и задала встречный вопрос: — Чья на вас кровь?
Эган только собирался было ответить, как внезапно окно громко скрипнуло, и в комнату ввалился синий дракон. Он принял человеческий облик, вытер с лица слюни.
— А где Лали? — спросил мальчик.
— Кто такая Лали? — не понял Эган.
— Моя названная сестрица, — ответил он. — Мы познакомились в Кастисе, когда ездили за мукой для чаганцев. И быстро подружились, потому что я ей напомнил её братика, который умер слишком рано: сорвался с крыши и убился. Ну она так сказал мне.
— Я зашёл в первый попавшийся дом, — вздохнул Эган. — Я не знаю, где ты хочешь её найти!
— Я очнулся на улице. Почувствовал запах Лали. Вернулся в этот дом, — закапризничал мальчик, принюхиваясь: — Здесь её запах. И мой. Значит, мы здесь были.
— Это уже неважно. Иди домой.
Кивнув, мальчик ушёл. Но в дверях он обернулся и сказал:
— Меня похитили люди. Я не знаю, что они со мной хотели сделать. Я теперь не знаю, можно ли им доверять. Глава Эган, вы точно правильно поступаете?
Глава тяжело вздохнул. Мальчик ушёл.
— Хозяин, люди теперь знают, что вы — дракон, — сказала Кора. — Что дальше?
— Как раньше уже не получится, — ответил Эган. — Придётся менять тактику.
— Поняла.
— Иди в постоялый двор. Теперь он твой.
— Хозяин!
— Не спорь. И не теряй контроль над собой!
Кора кивнула и ушла. Эган снял с себя плащ и нашёл какие-то одежды. Одевшись, он сел за стол, нашёл пузырёк с подсохшей тушью и бумагу. Плюнув в тушь, он обмакнул кисть и начал писать, держа её в правой руке.
Улица Тихого Шелеста, Павильон Неприкаянных.
Сэнда помнил о том, что Виен может оказаться следующей «куколкой», поэтому, к великой радости самой девушки, напарник главы привёл её в Павильон. Здесь было прохладно и тихо, через приоткрытые окна периодически доносились приглушённые крики то из Северного округа, то из Южного, то из Западного. Но девушка почти не обращала на них внимания: как и все чаганцы, за год она уже привыкла. Поэтому, услышав очередной дикий вопль, чаганка просто молча села напротив Сэнды. Вокруг царил полумрак: большой зал освещало всего пара алых фонарей. Девушка поёжилась и села поближе к одному из них. Тени легли на её вьющиеся волосы.