Он оглянулся и увидел тот самый огонёк: он стал ближе, пылая в одном из двориков там внизу, левее. Лит даже смог различить неясные движущиеся тени. Глава подобрал чужие вонючие одежды, нацепил их на себя и пошёл по краю обрыва.
Северный округ, улица Холодных Звёзд.
Пять лет назад.
Юноша рвал свежую зелёную траву, сидя на корточках в собственном дворике. Капли росы падали на землю. Рядом лежало остывающее тело юного парнишки в грязных одеждах, почти мальчика. В его глазах застыло голубое небо, а рот был приоткрыт. На шее виднелись тёмные следы удушения. В руках мёртвый мальчик держал задушенного зверька: кролик. Это был его питомец, и убийца разделался с ним так же, как и с его хозяином.
— Пахнуть ведь будет, — вздохнул юноша. — Может, отнести его в подвал, и положить рядом с его же мёртвым братом, который вырвал у меня клок волос, пока сражался за свою никчёмную жизнь? Нет, не хочу тащить этого грязного мальчишку на себе! Под открытым небом он сгниёт быстрее.
Вдруг позади него зашуршала трава. Это был не ветер. Это были лёгкие шаги. Юноша оглянулся, но никого не увидел. Трава зашуршала снова. Послышалось чьё-то тихое дыхание.
Северный округ, улица Холодных Звёзд.
Основное действие.
В чёрное бездонное небо понимался густой дым. Пожелтевшая трава шуршала. Это был не ветер. Это были лёгкие шаги главы. Он подошёл к дому, залез на забор и увидел костёр, вокруг которого собрались люди, закутавшись в чёрные плащи. Живые люди, возможно, заражённые, но всё равно живые, а не восставшие из гробов: чаганцы сидели у огня, улыбались друг другу и жарили кроликов, судя по задним лапкам. На земле стояли глиняные сосуды, в которых, скорее всего, было вино.
«Люди⁈ Здоровые люди за пределами Восточного округа⁈» — опешил Лит.
Двое мужчин привели к костру ещё одного человека: он до икоты трясся от ужаса.
— Не бойся, — сказала молоденькая девушка, подавая ему один глиняный сосуд. — Выпей. Забор у этого дома крепкий. Мяса у нас вдоволь. Те, у которых сильные приступы, находятся снаружи. Мы же пока держимся. Иногда срываемся, но всё равно держимся. А самое страшное здесь — подвалы: там много человеческих черепов… Если ты почувствуешь себя плохо, мы тебя запрём в одной из комнат и выпустим, когда приступ пройдёт.
Лит тут же навострил уши, но разговор о человеческих черепах быстро сменился разговором о тряпках и жареных кроликах, поэтому он быстро перестал быть интересным.
«Вовремя я, вовремя…» — сыщик мысленно похвалил сам себя. Он слез с забора обошёл дом с другой стороны, перелез через забор и спрыгнул во внутренний дворик, примяв траву, и тут же наступил на чьи-то кости, вымытые дождями практически до белизны. Скелет зашевелился, но тут же затих.
— Прости, — горько прошептал Лит, отходя в сторону.
В животе противно заурчало. Сыщик присел и положил руку на человеческий череп.
«Лобная часть большая. Височная тоже немаленькая».
Лит спустил руку ниже и коснулся рёбер.
«Грудная клетка шире таза. Кости тонкие. Судя по размеру костей, это был ребёнок. Мальчик».
Возле скелета мальчика лежал другой скелет маленького зверька с короткими конечностями.
«Я что, должен был найти среди трупов ещё один труп⁈ Мало мне всего это дерьма во всём городе, так Полуночная решила мне ещё скелет какого-то ребёнка и этого… Как он называется… Зайца подсунуть⁈» — возмутился Лит. И хотел возмутиться ещё, как вдруг одна деталь привлекла его внимание: он увидел неприметную дверь: это был чёрный ход.
Лит тихо зашёл в дом и снял с крючка первый попавшийся фонарь, в котором трепыхалось пламя свечи. Мужчина нашёл коридор, который вёл в подвалы, спустился туда, тщательно прислушиваясь. Но, судя по всему, все люди, населявшие этот странный дом, сейчас сидели возле костра.
Лит раздвинул двери и очутился в большом подвале. На полу валялись кандалы. Короткая цепь тянулась прямо из каменного пола: она не давала людям выползти из этого страшного места, где было сумрачно, сыро и душно, а на стенах между полками висело много холодного оружия. На полках стояли банки с маслами и с порошками из растений, лежали связки сушёных трав.
Подняв фонарь чуть выше, Лит осветил человеческие черепа: их было чуть больше сотни. Вымытые, почти белые — они стояли аккуратными рядами на полочках. Но один череп стоял обособленно, словно он не занимал почётного места.
В висках застучало. Глава схватился на сердце и шарахнулся в сторону. Свет фонаря лёг на другую стену, испещрённую ровными зарубками. Но взгляд сыщика зацепился за надпись, нацарапанную на стене дрожащей рукой корявым, даже каким-то детским почерком. «Здесь была Магда», — прочитал Лит, чувствуя, как по спине в очередной раз льётся холодный липкий пот. Позади послышалось чавканье: раздражённо развернувшись, глава увидел сильно сгнившего болтуна, с момента смерти которого прошло не меньше пяти лет. Этот чаганец, услышав шуршание одежд главы, захрипел и заметался по подвалу. Мертвец что-то зажимал в руках. Что-то белое. Лит подобрал кандалы, подкрался к болтуну сзади и как следует огрел его по затылку. Завизжав, болтун упал, но скрюченные пальцы разжать уже не смог. Глава, пользуясь мгновением, наклонился и разглядел клок седых волос. Где-то хлопнула дверь.
Лит быстро направился к выходу. Но вдруг болтун вихрем налетел на сыщика. Он повалил Лита на каменный пол, вцепившись корявыми пальцами в его длинные волосы и в такие же длинные рукава. Фонарь упал, но свеча, почти потухнув, разгорелась снова. Лит, резко дёрнувшись, подкинул мертвеца своим телом, прижал к полу и потянулся к ножам висящим на поясе. Но болтун вывернул его руку, а второй потянул за волосы, заставив главу обнажить шею. Лит вскрикнул от резкой боли. В темноте блеснуло лезвие. Запахло гнилью. Болтун, хрюкая, выпустил главу и откатился в сторону, напоследок пнув Лита под колени. Ноги главы подкосились. Он упал.
— Ты долго тут собрался ковыряться? — усмехнулся Эган, протягивая ему руку. — Поотращивал патлы…
— Семейная традиция, — буркнул сыщик.
Помедлив, он протянул дракону свою руку. Эган помог Литу подняться.
— Как ты меня нашёл? — спросил сыщик. — Как ты выжил вообще?
— Полуночная спасла. Нашёл тебя по запаху. Ты не так мёртв, как все остальные. Соображалка у тебя работает, — усмехнулся Эган, глядя на вонючие верхние одежды главы. — Нашёл то, за чем тебя сюда моя мать послала?
— Пф-ф, если она имела в виду дом Тэ, где стоят человеческие черепа, и возможно, среди них есть черепа моих родителей, то да, нашёл, — фыркнул Лит.
— А Виен?
— Нг-м.
Эган молча развернулся и пошёл к дверям. Лит наклонился, чтобы поднять фонарь, но свеча вдруг потухла.
— Иди на мой голос, — произнёс дракон. — Я хорошо вижу в темноте. Привык уже.
Лит выпрямился и пошёл на голос. Позади зачавкал болтун.
«Не, Тэ не стал бы меня спасать… И не послал бы дракона, чтобы он мне помог. Если только это не часть плана. Мне надо быть начеку», — думал глава, касаясь маленьких ножей, висящих на поясе.
Глава 15
Белое оказывается черным, а черное — белым
День пятнадцатый.
Г лубокая ночь.
Восточный округ, улица Тихого Шелеста, Павильон Неприкаянных.
Главы Чагана, наземного и подземного, молча вернулись в Восточный округ, забрав по пути гиену, которая смиренно дожидалась хозяина там, где Лит её оставил. Эган теперь вызывал меньше подозрений у сыщика, зато Сэнда по сравнению с этим драконом выглядел максимально подозрительным…
Эган замешкался возле первой ступени Павильона. Лит же быстро поднялся и раздвинул двери главного входа: большой прохладный зал был пуст. Глава прошёл по коридору, заглядывая в комнаты. В одной из них он нашёл Хишу: тяжело дыша, лекарь спала, растянувшись на циновке. На плече лекаря темнела кровавая повязка. Пальцы тоже были замотаны. Вздохнув, глава аккуратно задвинул двери и заглянул в другую комнату и увидел раненая девушка, которую баша Дану называл Лали. Её щёки были красными из-за сильного жара, а на её лбу лежала тряпица. Глава нахмурился. Он вышел из комнаты, нащупав в кармане ключ. Открыв третью комнату, Лит увидел Янгэ: актёр сидел за столом и лениво писал что-то в какую-то книгу, держа кисть в правой руке. С кисти капала чёрная тушь. Актёр, застигнутый врасплох, застыл, глядя на сыщика исподлобья. Весь его безмятежный вид, обесцвеченные волосы, все эти белые одежды на нём так разъярили Лита, что он сильно и резко задвинул двери, услышав тихое «ой!..»…