В коридоре послышались шаги: сыщик оглянулся и увидел Сэнду. Он шёл к главе, уже болтая на ходу:
— Недавно баша заходили. Ванду нашли в Белой реке. За городом, в тихом месте. Она уже этим… Трупным воском покрылась! Её бабушке уже сообщ…
Лит шагнул к нему, заграбастал напарника за воротник и прижал к стене.
— Ты чего? — опешил Сэнда.
— Ты… — прошипел Лит.
— Чё⁈
— Твоя мать — дракон, да⁈
Эган, услышав громкий голос главы, поднялся по ступеням и застыл в дверях, с любопытством наблюдая, как Лит трясёт Сэнду, а гиена от страха жмётся к стене. Испуганный зверь выглядел так, словно мечтал с ней слиться.
Улыбка сползла с лица напарника. Лит начал говорить, тряся друга за воротник чуть ли не на каждое слово:
— Ты знал, что она отравила воду? Ты знал, что тогда, на бойне, она потеряла сына⁈ Её ненависть к людям была столь велика, что слёзы Малони веками падали в Белую реку. Солнце испаряло её мутные воды, потом вся эта ненависть проливалась дождём, впитывалась в землю, поднимала мёртвых…. А живые ели пищу, выращенную на этой земле… Знал ли ты это⁈
Сэнда бледнел на глазах. Каждое слово, произнесённое главой, звучало как звонкая пощёчина.
— Нет… — промямлил напарник. — Она не могла, нет… Она не могла!..
— Я не верю тебе! — прошипел Лит. — Я видел её. Она всё рассказала. У драконов нет воли. Люди пользуются этим. Малони не лгала. Ни языком, ни телом.
— Нет…
— Ещё она сказала, что потребовалось лишь одно озвученное желание, чтобы её накопленная ненависть вызвала болезнь. Это желание и озвучил Тэ… Уж не ты ли этот… Тэ?
Сэнда резко сбросил его руку и ответил:
— Могу поклясться собственной жизнью, что нет!
Мужчина выхватил нож из ножен, висящих на поясе главы, и порезал себе ладонь. На половицы капнула алая кровь.
— На всякий случай, — молвил он, убирая нож обратно в ножны. — Если ты вдруг решишь заявить, что я сам — дракон!
Лит промолчал.
— И к тому же ты знаешь, что я правша! — добавил Сэнда.
Лит шагнул назад, вытаращив глаза так, словно его только что треснули рукояткой тесака. В его голове подобно шторму поднимались воспоминания.
Лит снял левой рукой белую чешуйку с воротника задушенной жертвы. Затем глава вытащил крокус из воротника и обратил внимание на следы пальцев на шее человека: с одной стороны синяки были заметно темнее. «Как всегда… Левая рука сильнее», — подумал тогда сыщик. Позже, в доме актёра, он увидел цветы пурпурного крокуса: судя по всему, они сушились. Но главу удивило даже не это. Он был поражён, глядя на прямую спину актёра, его вытянутые руки и напряжённые пальцы: «Неужели я стал так смешон сегодня, на четырнадцатый день поисков Тэ, что какой-то актёр уже дважды показывает своё превосходство передо мной, главой, этого города?». Лит, фыркнув, взглянул на кроликов, сидящих в просторных клетках. «Неужели он ещё любит кого-то, кроме себя⁈» — подумал он тогда, глянув на Янгэ, который прихрамывал, потому что по его ногам проехалась тележка… А на празднике Красных Листьев он стоял, положив руки в карманы белой рубахи и тоже выпятив большие пальцы. Его глаза были сильно распахнуты, а изломанные брови приподняты. Позади него находилась маленькая тележка, нагруженная костюмами.
— Закончен, — ответил Сэнда на вопрос актёра, имея в виду праздник.
Актёр вздохнул, почесал маленькие уши и, тоже прихрамывая, пошёл к тележке:
— Очень, очень жаль… Я так торопился, что упал и подвернул ногу!
— Себялюб… — буркнул тогда Лит себе под нос.
Янгэ положил ладони на ручку тележки и замер, словно его только что облили ледяной водой. Даже длинные пальцы застыли в напряжении. Он повернулся немного в сторону двора с открытыми вратами, прогулялся взглядом по жёлтым узорам и взглянул на главу исподлобья.
— Его взгляды, тело и даже стопы были направлены в сторону того двора, откуда выкатилась тележка. Так он знал! — простонал Лит, хлопнув себя по лбу. — И как я сразу не догадался!
Сэнда молча смотрел на напарника. Лит вспомнил, что…
— Уйди с площади! Здесь произошло убийство! Главе надо всё осмотреть! — прорычал Тиом.
— Убийство? — осёкся мужчина, бросив на баша взгляд, в котором промелькнула ненависть, а после зрачки вдруг заметно расширились…
— Не на слова баша. На свои собственные мысли, — пробормотал Лит.
Сэнда рискнул спросить:
— Что?
Но Лит уже вспомнил что-то другое…
В том дворике возле скелета мальчика лежал другой скелет. Это был маленький зверёк с короткими конечностями…
— Не заяц. Кролик! — воскликнул Лит.
Сэнда решил больше не рисковать и ничего не спрашивать.
В подвале Лит увидел болтуна. Он, услышав шуршание одежд главы, захрипел и заметался по подвалу. Этот мертвец что-то зажимал в руках. Что-то белое. Лит подобрал кандалы, подкрался к болтуну сзади и как следует огрел его по затылку. Завизжав, болтун упал и разжал скрюченные пальцы. Глава увидел клок седых волос.
— Или обесцвеченных? — прошептал глава.
— Кроликов? — Сэнда всё же не удержался от вопроса.
Но ответа он так и не получил. Глава уже нырнул в другое воспоминание…
Лит нашарил на столе бумагу и кисть, подал актёру: руки главы тряслись. Бумага шелестела.
— Пиши!!! — рявкнул Лит.
— На память? — съязвил актёр, оттягивая кожу на подбородке.
— ПИШИ! — рявкнул Лит.
Янгэ, улыбаясь, взял кисть левой рукой.
На этот раз Лит ничего не сказал. Но Сэнда видел по его ошарашенному бледному лицу, побледневшему ещё сильнее, что сыщика настигло если не просветление, то мощное озарение. Глава даже выпустил воротник напарника.
Актёр, застигнутый врасплох, застыл, глядя исподлобья на Лита и держа кисть в правой руке. Весь его безмятежный вид, обесцвеченные волосы, все эти белые одежды на нём так разъярили главу, что он сильно и резко задвинул двери, услышав тихое «ой!..»…
— Янгэ… Он пишет двумя руками!!! — рявкнул Лит, взрываясь в комнату, где сидел актёр.
Но комната была пуста… Сыщик увидел отодвинутую постель: под ней зияла дыра, ведущая в подземелья. Пахло сыростью. Виднелись разбитые древние ступени, выбитые в горах то ли людьми, то ли драконами.
— Зайцы⁈ Руки⁈ Янгэ? — произнёс ничего не понимающий Сэнда. — Эган⁈
Дракон, бросив быстрый взгляд на мужчину, прошёл мимо него и зашёл в комнату следом за Литом. Сам же глава прошипел, заглядывая в отверстие:
— Вот сука такая…
— Ну вообще да, — ответил Эган. — Согласен. И насчёт суки, и насчёт того, что эта сука и есть Тэ.
— Так ты знал⁈ — опешил Лит, медленно оглядываясь.
Он сейчас просто не верил своим ушам.
— Да, — пожал плечами дракон. — Случайно заметил, как он одевал в эти расшитые одежды тринадцатую «куколку». Проследил за ним. И не зря! На празднике Красных Листьев я видел, как белый дракон толкнул тележку с телом той девушки… Она ещё по ногам этого актёра проехалась. Он аж захромал потом.